- 9.2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НЕВРОЗОВ: МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ФОРМЫ И ЛЕЧЕНИЕ у

Это продолжение увлекательной статьи про нервозы профилактика диагностика и лечение.

...

гипноза (гр. hypnos – сон) и произнес их, чтобы подтолкнуть ее к тому, чтобы
она сказала еще что-нибудь на эту тему. В результате этой процедуры больная озвучила содержание своей психики, приходившееся на состояние спутанного сознания. Это были глубоко печальные фантазии на тему того, как она находится у кровати больного отца. Вслед за
тем, как она воспроизводила эти фантазии, она возвращалась к нормальному состоянию психики. Данное хорошее состояние держалось в течение многих часов и сменялось на следующий день новым приступом спутанности сознания. Больная образно называла такой способ
лечения прочисткой труб (chimney sweeping) или же лечением разговором (talking cure).
В последующем выяснилось, что с помощью упомянутого метода (метода катарсиса)
можно достичь не только кратковременных улучшений, но и полного выздоровления. Если
больная с выражением аффекта вспоминала в гипнозе, в связи с чем те или иные симптомы возникли впервые, то удавалось совсем устранить эти симптомы. В летний и
очень жаркий период больная вдруг без всякой видимой причины перестала пить воду, в связи с
чем утоляла жажду фруктами и овощами. По прошествии около 6-ти недель со времени появления этого симптома больная, находясь в состоянии гипноза, поведала о своей нелюбимой приятельнице. Рассказывала она о ней с явным отвращением. Однажды она стала свидетельницей того, что маленькая собачка, принадлежавшая нелюбимой приятельнице, пила воду из стакана, но не желая оказаться невежливой, никак не прокомментировала это. После
высказывания своего отвращения по поводу этой ситуации больная потребовала пить: пила и
проснулась со стаканом воды у рта. Симптом после этого исчез. Как указывает З. Фрейд, до
этого случая еще никто не устранял истерических симптомов подобным образом. Последующее погружение в проблематику болезни выявило, что почти все симптомы больной образовались как остатки аффективных переживаний. С этого времени причины неврозов перестали быть загадкой. Больная вынуждена была почти всегда подавлять сильное возбуждение
– вместо того, чтобы избавиться от этого возбуждения соответствующими выражениями
(проявлениями) аффекта – словами, действиями (подавляла отвращение к приятельнице, подавляла слезы у постели отца, свою скорбь).
Больная обнаруживала различные душевные состояния: состояния спутанности, перемежающиеся с нормальным состоянием. В нормальном состоянии она ничего не знала о патогенных сценах и о их связи с симптомами. Благодаря исследованию гипнотических явлений
пришли к пониманию, что в одном и том же человеке существуют разные душевные группировки, которые попеременно захватывают сознание.
Й. Брейер предположил, что истерические симптомы возникают в особом (гипноидном)
душевном состоянии. Возникший в гипноидном состоянии симптом переходит в нормальное
состояние и существует в нем как нечто чуждое. Сознание, таким образом, ничего не знает о
патогенных переживаниях гипноидного состояния. Где существует симптом, там есть и амнезия, и заполнение образовавшегося пробела в памяти совпадает с уничтожением условий
возникновения симптома. В настоящее время понятно, что гипноидное душевное состояние,
о котором говорил Й. Брейер – это не что иное, как состояние аффекта.
Как обнаружено З. Фрейдом, противоречащие друг другу потребности рождают внутриличностный конфликт, и чтобы не чувствовать душевной боли в связи с этим конфликтом,
представление, относящееся к одной из конфликтующих потребностей, вытеснялось из сознания и забывалось. Исследование больных истерией и другими формами неврозов привело
З. Фрейда к представлению, что им не удалось вытеснение идеи, с которой были связаны
противоречащие друг другу потребности. Они, правда, устранили ее из сознания и из памяти,
и тем, казалось бы, избавили себя от неприятных ощущений, но в бессознательном вытесненное желание продолжает существовать и ждет возможности стать активным и послать от
себя в сознание искаженного, ставшего неузнаваемым, заместителя. Замещающее вытесненную
мысль представление (симптом) избавлено от дальнейших нападок со стороны обороняющегося «Я», и вместо кратковременного конфликта наступает бесконечное страдание.
В симптоме наряду с признаками искажения имеется остаток сходства с вытесненной
идеей. Пути, по которым произошло замещение, могут быть открыты во время психоаналитического лечения, и для выздоровления необходимо, чтобы симптом был переведен в вытесненную идею по этим же самым путям.
З. Фрейд и Й. Брейер направляли внимание больного непосредственно на психотрамирующую ситуацию, во время которой возник симптом, старались открыть в ней психический
конфликт и освободить подавленный аффект. Ассоциации больного шли от психотравмирующей ситуации, которую желательно было объяснить, назад к более ранним переживаниям. Эта «регрессия» вела все дальше назад – в детство. Выяснилось, что психоанализ не
может объяснить ничего в настоящем состоянии больного, не сведя его к прошлому
(Фрейд З., 1923)!
Если вытесненное опять переводится в область сознания, психический конфликт, которого хотел избежать больной, получает под руководством психоаналитика лучший выход,
чем он получил с помощью вытеснения. З. Фрейд вывел три способа работы с извлеченными
из бессознательного мыслями.
1. Больной убеждается в том, что он несправедливо отказался от вытесненного желания и
принимает его (воспринимает его как новое приобретение, новую потребность, когда-то незаслуженно зажатую и отвергнутую).
2. Вытесненное желание осознается и энергия, высвободившаяся в результате его осознания, направляется на иную (не вызывающую никакого сомнения в чистоте) потребность,
что составляет сущность сублимации (лат. sublimare – возносить) – процесса перенаправления энергии, рождаемой первичной вытесненной потребностью, на вторичные потребности,
реализация которых не будет вызывать внутриличностного конфликта – конфликта, возникающего в результате противоречия одной потребности другой.
3. Отстранение когда-то вытесненного желания признается и в настоящее время справедливым и осуждается.
Перечисленными способами достигается сознательное управление вытесненными желаниями: если вытесненная мысль остается неосознанной, она управляет человеком, тогда как в
случае ее осознания она теряет прежнюю заряженность и управляет этой мыслью уже человек,
в связи с чем она уже не может навредить!
Метод катарсиса (гр. katharsis – очищение) Й. Брейера предполагал введение больного в
гипнотическое состояние – с тем, чтобы получить сведения о патогенной информации, о которой больной в нормальном состоянии не знает. З. Фрейд поставил перед собой цель –
использовать метод катарсиса без погружения человека в состояние гипноза. Это ему удалось благодаря получению информации такими методами, как метод ассоциаций, метод анализа сновидений и метод анализа ошибочных, случайных действий.
Говоря о методе свободных ассоциаций, З. Фрейд указывал, что случайная мысль должна
относиться к вытесненной мысли как намек. Группу представлений, связанных одним аффектом, он предложил называть комплексом. Исходя в поисках вытесненного комплекса от
той последней мысли, которую высказывает больной, как указывает З. Фрейд, мы можем надеяться найти искомый комплекс, если больной предоставит в наше распоряжение достаточное количество свободно приходящих в голову мыслей. При выполнении этой задачи мешает
то, что больной замолкает, запинается и начинает утверждать, что он не знает, что сказать.
Это объясняется тем, что больной удерживает (устраняет) пришедшую ему в голову мысль
благодаря наличию силы, названной З. Фрейдом сопротивлением, которая маскируется различными критическими суждениями о значимости мысли. Больной должен говорить абсолютно все, что приходит ему в голову, даже если он считает это неправильным, бессмысленным, не относящимся к делу, и особенно в том случае, если ему неприятно занимать свое
мышление подобной мыслью.
Второй прием, благодаря которому можно исследовать бессознательное, это анализ сновидений. Относительно этого метода З. Фрейд говорил, что мы свысока относимся к нашим
сновидениям – почти так же, как больной к своим случайным мыслям, нужным для психоаналитика. Низкая оценка снов зависит от странного характера даже тех сновидений, которые не бессмысленны и не запутанны, а также от абсурдности и бессмысленности остальных. Сновидения маленьких детей (начиная с 1.5 лет) просто и легко поддаются объяснению
– ребенок видит во сне исполнение желаний, которые возникли накануне днем и не нашли
удовлетворения. Сновидения же взрослых претерпели искажение. При образовании сновидений имеет место та же борьба душевных сил, как и при образовании симптомов. Явное содержание сновидений есть искаженный заместитель бессознательных мыслей (дело рук защитных сил «Я»), то есть сопротивления, которое в бодрствующем состоянии вообще не допускает вытесненные желания бессознательного в область сознания. При ослаблении сознания в состоянии сна это сопротивление все же настолько сильно, что обусловливает маскировку бессознательных мыслей. Следует отстраниться от кажущейся связи элементов в явном сновидении и собрать воедино случайные мысли, которые возникают при свободном ассоциировании на каждый из элементов сновидения. Явное содержание сновидения, которое
вспоминается при пробуждении, это замаскированное исполнение вытесненных желаний.
Работа сновидения – процесс, приводящий к искажению бессознательных скрытых мыслей в явном содержании. Работа сновидения – частный случай воздействия различных
психических группировок одной на другую (частный случай расщепления психики). Работа
сновидения идентична работе искажения, которая превращает вытесненные комплексы при
неудавшемся вытеснении в симптомы.
Каузальная (лат. causa – причина) психотерапия предполагает обмен информацией между больным и психологом, который ведет к осознанию и отреагированию больным психотравмирующих переживаний (Свядощ А.М., 1971, 1982). Чтобы избавиться от некоторых патогенных симптомов, их нужно выявить и осознать породившую их причину. После того, как
неосознаваемые причины заболевания обнаружились, выявлены имевшиеся условнорефлекторные связи, приступают к «разъяснению» их больному. Стремятся, чтобы человек
сам пришел к выводу об их существовании (поэтому психотерапию в первую очередь определяют как систему вопросов к клиенту, но отнюдь не систему ответов психотерапевта). Надо
сказать, что это распространенная ошибка в понимании психотерапевтической работы: считается, что при работе с психотерапевтом последний будет давать советы, учить тому, как и что
необходимо делать. Если такое имеет место, психотерапия становится малоэффективной (Евстигнеев Д.А., Копысов В.Х., 2007). Имеется хорошо известная закономерность – выводы, сформулированные другим человеком, имеют тенденцию восприниматься хуже, чем те, которые человек сделал сам, и это при том, что выводы будут одинаковыми! Психотерапевтическая работа – это очень тонкий инструмент, требующий к себе крайне деликатного отношения.
Каузальная (причинно-следственная) психотерапия – воздействие, благодаря которому
устанавливаются причинно-следственные связи между невротическими симптомами и
имевшими место психотравмирующими ситуациями. Психотерапия применяется в двух вариантах, оба из которых используются при психологическом консультировании. Первый вариант психотерапии – это система вопросов к человеку, в процессе ответов на которые происходит понимание неосознанных до этого мыслей и отреагирование до этого подавленных и
вытесненных из сферы сознания эмоций. Во втором варианте психотерапии психотерапевт
не вступает в непосредственное взаимодействие с человеком, не задает ему никаких вопросов, но в процессе раскрытия истории болезни невротиков человек получает возможность
увидеть в своем поведении нечто схожее, что дает возможность, даже не вступая в диалог с
психотерапевтом, решить свою проблему – как и в первом варианте, осознать до этого неосознанные мысли и отреагировать подавленные эмоции.
Следует заметить, что рассказ больному об историях болезней других невротических
больных с имеющимися у них телесными недугами, как психотерапевтический прием использовался еще P. Dubois (1911).
Каузальная психотерапия очень близка к патогенетической (Мясищев В.Н., 1939, 1956,
1958, 1960; Яковлева Е.К., 1956, 1958; Карвасарский Б.Д., 1985) и аналитической (психоанализу)
психотерапии (Фрейд З., 1997; Хорни К., 2002). Все три вида психотерапии постулируют
важность выявления причинно-следственных зависимостей между особенностями системы потребностей (то есть значимости информации, а вследствие этого – ее травматичности) и невротическими симптомами.
В процессе психотерапии при проникновении к «больному» пункту у человека иногда
возникает бурная эмоциональная реакция, нередко с рядом экспрессивных движений (Свядощ А.М., 1971, 1982), к чему следует относиться как к заурядному явлению при переводе из
бессознательного в сферу сознания гнетущих человека мыслей. Бессознательное любого человека можно определить как «склад боли» – одна из функций бессознательного заключается
в устранении из сферы сознания мучительных для человека переживаний. Казалось бы, если
психотравмирующая информация убирается в бессознательное, подвергается активной амнезии, то человек освобождается от страданий. Действительно, часть информации таким образом «замораживается» и человек благодаря этому может сохранять свою дееспособность,
реагировать на различные ситуации типичным для себя образом. Другая же часть вытесненной в бессознательное информации, хотя кажется человеку забытой, продолжает свою жизнь в
сфере бессознательного, трансформируется в нем и, как было обнаружено З. Фрейдом, переходит в сознание в виде того или иного симптома. Чтобы освободиться от симптома, следует достать из бессознательного вытесненную информацию, отреагировать, пережить ситуацию возникшего когда-то аффекта вновь и вспомнить ту информацию, которая была вытеснена, не воспринята и понять причины вытеснения.
Одной из форм психотерапевтической работы с больными неврозами является патогенетическая психотерапия (Мясищев В.Н., 1939, 1956, 1958, 1960; Карвасарский Б.Д., 1985). Целью патогенетической (гр. pathos – страдание + genos – род, рождающий) психотерапии является изменение нарушенной системы отношений больного, коррекция неадекватных эмоциональных реакций и форм поведения, необходимой предпосылкой которых является достижение больным понимания причинно-следственных зависимостей между особенностями
его системы отношений и заболеванием. Как отмечает В.Н. Мясищев (1939, 1955, 1956, 1960),
в каждом случае конкретная картина заболевания может быть построена только на основе анализа истории болезни, истории личности в определенных социальных условиях ее развития.
Знание этой истории, знание качеств личности и условий переживания позволяет расшифровать часто невероятно запутанный комплекс болезненных проявлений и наметить на основе
такого структурно-генетического понимания рациональный план лечения.
Наилучшие результаты психотерапия дает при условии, если больной активно участвует в
осознании причин своего заболевания, своих неадекватных реакций. Осознание предполагает,
что больной сам устанавливает связь между условиями жизни, переживаниями и болезненным
состоянием. Уяснив связь между условиями и возникновением симптомов заболевания, больной овладевает своим состоянием и освобождается от него. Он ликвидирует болезненный очаг
застойного возбуждения, разрушает изоляцию этого очага, ставя перед собой новые, реальные,
жизненные задачи (Мясищев В.Н., 1956). Процесс осознания (осмысливания) патогенеза заболевания есть процесс установления или восстановления ассоциативных связей сделавшегося
изолированным и застойным очага патологической доминанты или патологического автоматизма (Мясищев В.Н., 1958).
Согласно патогенетической концепции, внутренняя конфликтность больного неврозом и
его неразрешенная эмоциональная проблематика находят свое выражение в нарушении отношений с ближайшим социальным окружением. Вследствие искажений в области социального восприятия (возникших в результате конфликтности самооценки) невротик неверно истолковывает мотивацию партнеров по общению, недостаточно адекватно реагирует на возникающие межличностные ситуации, все его внимание сосредоточивается не на разрешении реальных проблем, а на сохранении представления о значимости своего «Я» как в собственных
глазах, так и в глазах окружающих (Карвасарский Б.Д., 1985; Карвасарский Б.Д., Простомолотов В.Ф., 1988).
Патогенетическая психотерапия предполагает индивидуальную и групповую формы работы. Из-за того, что первичные механизмы (способствующие возникновению невроза) в
большей степени связаны с внутриличностным конфликтом и историей жизни больного, а
вторичные (способствующие сохранению невроза) – с трудностями его межличностных отношений и актуальной жизненной ситуацией, то закономерным является сосредоточение внимания в индивидуальной психотерапии на проблематике первичных механизмов, а в групповой психотерапии – вторичных механизмов невротической симптоматики (Карвасарский Б.Д.,
1985; Карвасарский Б.Д., Простомолотов В.Ф., 1988). В рамках групповой формы психотерапевтической работы В.Н. Мясищев (1958) выделил три варианта метода: – обсуждение с больными форм и происхождения различных психогенных заболеваний; – обсуждение реальных
случаев заболевания; – разбор больного и истории заболевания в присутствии других больных.
Согласно Б.Д. Карвасарскому (1985), психотерапевтическая группа должна до известной степени являться моделью «естественных» групп больного (семейной, производственной) и способствовать проявлению как можно более широкого диапазона характерных для больного стереотипов поведения и эмоционального переживания; существенно, чтобы складывающиеся
между участниками группы отношения могли подвергаться постоянному изменению в процессе ее работы. Реконструкции нарушенных отношений больного способствует то, что поведение членов группы по отношению к нему является иным, чем поведение членов его «естественных» групп.

К целям и задачам патогенетической психотерапии, применяемой в индивидуальной и
групповой форме, относятся (Карвасарский Б.Д., 1985; Карвасарский Б.Д., Простомолотов
В.Ф., 1988):
1) глубокое и всестороннее изучение личности больного, особенностей его эмоционального реагирования, мотивации, специфики формирования, структуры и функционирования
его системы отношений;
2) выявление и изучение этиопатогенетических механизмов, способствующих как возникновению, так и сохранению невротического состояния и симптоматики;
3) достижение у больного осознания и понимания причинно-следственной связи между
особенностями его системы отношений и его заболеванием;
4) помощь больному в разумном разрешении психотравмирующей ситуации, изменении
при необходимости его объективного положения и отношения к нему окружающих;
5) изменение отношений больного, коррекция неадекватных реакций и форм поведения,
что является главной задачей психотерапии и ведет к улучшению самочувствия больного и
восстановлению полноценности его социального функционирования.
В основе неврозов, по В.Н. Мясищеву (1934, 1939, 1960), лежат неудачно, нерационально и
непродуктивно разрешаемые личностью противоречия между нею и значимыми для нее сторонами действительности. Неумение найти рациональный и продуктивный выход влечет за
собой психическую и физиологическую дезорганизацию личности. Невроз возникает тогда,
когда конфликт личности с действительностью не может быть переработан так, чтобы исчезло
патогенное напряжение, чтобы был найден рациональный выход из возникшего положения.
Отсюда, при построении патогенетической психотерапии, В.Н. Мясищев (1956, 1960) рекомендует стремиться не только помочь больному осознать связь психотравмирующих событий
с системой особо значимых для него отношений, но и изменить эту систему в целом – перестроить отношение больного к окружающему, скорректировать его жизненные позиции и установки. Благодаря этому достигается стойкое устранение болезненного симптома.
Из описанного выше ясно, что каузальная и патогенетическая психотерапия тождественны друг другу, и должны рассматриваться как синонимы друг друга. Патогенетическую (каузальную) психотерапию Б.Д. Карвасарский (1990) также называет личностноориентированной (реконструктивной).
Итак, при проведении психотерапевтической работы следует руководствоваться
следующими правилами и закономерностями.
1. При наличии невротической симптоматики (выражающейся либо в изменениях в сфере психики, либо в сфере соматического здоровья) следует установить время возникновения
симптомов – оно, чаще всего, относится к моменту воздействия психотравмирующей информации (реже симптомы появляются через некоторое время после психотравмы).
2. После установления порядка возникновения симптомов (от последних к самым первым симптомам) следует, как предлагает З. Фрейд, поэтапно возвратиться во все психотравмирующие ситуации, прожить их заново – отреагировать все подавленные эмоции. Помните,
что очаг возбуждения в головном мозге, связанный с отрицательной зажатой эмоцией, сохраняется сколь угодно долго, и пока не произойдет его разрядки в результате отреагирования зажатой эмоции, он не исчезнет!
3. Во время и после отреагирования зажатых до этого эмоций необходимо понять причины всех (без исключения) эмоциональных реакций: любая отрицательная эмоция – реакция
на блокирование важных потребностей, в связи с чем необходимо ответить на вопрос – блокирование какой именно потребности вызвало отрицательную эмоцию, создавшую в головном мозге патологический очаг возбуждения. Мы уже неоднократно отмечали, что подавление отрицательных эмоций опасно – возникают психосоматические болезни, и именно отреагирование некогда зажатых, подавленных эмоций позволяет освободиться от тягостных
ощущений (очаг возбуждения, связанный с некогда возникшем аффектом и рождающий повреждение органов, сохраняется до тех пор, пока не произойдет его разрядка).
4. После понимания того, блокирование каких именно потребностей привело к возникновению отрицательных эмоций, у человека появляется возможность управлять собой: потребности, лежащие в основе возникших когда-то отрицательных эмоций, либо устраняются (чаще в результате понимания «глупости» прежних своих потребностей – к моменту проведения психотерапии потребности человека могут успеть измениться, и именно благодаря новым потребностям человек и будет совершенно иначе оценивать свое поведение в прошлом –
поведение, следы которого часто находятся только в бессознательном, и при этом без встречи потребностей сознания и бессознательного не обойтись), либо заменяются на другие, что
достигается посредством разъяснения психотерапевтом закономерностей, существующих в
мире (в рамках межличностных отношений в частности), рождая у обратившегося формирование новых, адаптивных (не способных сформировать невроз) потребностей (об этом подробнее – в главе о психотерапевтических правилах и их реализации в процессе общения).
Суть психотерапевтических правил сводится к разъяснению истинных причинноследственных связей, детерминирующих психические явления.
Чтобы еще раз подчеркнуть важность грамотного выражения эмоций в момент их возникновения, приведем еще один пример. У молодого человека после конфликтной ситуации
со своей подругой, в которой незаслуженно был подвергнут ее нападкам и сдержал гнев в
момент развития ситуации, при последующих встречах с ней возникал тремор, с которым
ему было весьма трудно справиться. Это яркая иллюстрация правила – любая подавленная
эмоция стремится к проявлению и в конечном счете будет проявлена! Как бы того не хотели,
но по-другому не будет. На уровне сознания молодой человек всецело полагал, что сдержанный им гнев в конфликтной ситуации – единственно верное и благородное решение, но организм через возникавший в присутствии подруги тремор выдавал сигналы о совсем ином.
Таким образом, проявление (отреагирование) отрицательных эмоций, связанных с тем
или иным психотравмирующим событием, является обязательной составляющей психотерапии, благодаря чему патологический очаг возбуждения, возникший в головном мозге во время психотравмы, разряжается и освобождает человека как от мучительных переживаний (если о наличии очага возбуждения человеку известно и он страдает от этого), так и от телесных недугов. В определенных состояниях патологические очаги возбуждения и отрицательные эмоции, с ними связанные, становятся более доступными для осознания и отреагирования. Одно из таких состояний – это алкогольное опьянение. Алкоголь способствует «обнажению» очагов, определяя их большую доступность для осознания и разрядки. Это происходит потому, что алкоголь подавляет активность сознания – группировки психики, стоящей на
страже того, чтобы то, что противоречит его потребностям и неприятно ему, все также оставалось в бессознательном – группировке психики, выполняющей функцию «склада боли»,
функцию «заморозки» неприятных ощущений. Растормаживание в состоянии алкогольного
опьянения до этого скрытых в бессознательном патологических очагов возбуждения может
привести как к полному избавлению от них (энергия, высвобождающаяся в результате отреагирования эмоций, идет на перезапись до этого существовавшего патологического условного
рефлекса на новый, уже нормальный, рефлекс, что возможно при условии исчезновения той
потребности, блокирование которой вызвало в прошлом психотравму, или при условии замены упомянутой потребности на новую), так и к агрессивным действиям (в этом случае высвобождающаяся энергия идет на тех людей в прошлом, с которыми связано блокирование
важной потребности, то есть психотравма). В последнем случае у человека не формируется
какой-либо новой потребности, которая могла бы уничтожить ту, блокирование которой в
прошлом сформировало патологический очаг возбуждения. Опасность такого рода реакций
не только в том, что агрессивные действия могут нанести тот или иной вред тем людям, с которыми было связано блокирование потребности (психотравма), но и в том, что агрессия
может быть направлена не на людей из прошлого, а на тех, чье поведение похоже на поведение людей из прошлого. Именно такая ситуация произошла с молодым человеком, который,
находясь в состоянии опьянения, чуть было не совершил преступление. Как показала психотерапия, проведенная после этого эпизода, агрессия, направленная на другого человека, была
связана с людьми из прошлого. Будучи скромным и теряющимся в конфликтных ситуациях,
ему не удавалось выразить свою агрессию (гнев) в момент ее возникновения, и вот этот подавленный гнев, совершенно естественно, сформировал патологический очаг возбуждения. В
состоянии алкогольного опьянения его собеседник проявил к нему неуважение, что по механизму условного рефлекса проассоциировалось с прошлыми ситуациями неуважения и из-за
большей доступности патологического очага возбуждения вызвало мощнейшую его разрядку. Следует всецело понимать, что агрессия, направленная молодым человеком на собеседника, была направлена на всех тех, с кем в прошлом были связаны неприятные (психотравмирующие) ситуации. Отметим, что только в процессе психотерапии молодой человек понял, почему же он чуть не совершил преступление. В период между содеянным и психотерапией ему совсем не было понятно, с чем же связана такая непропорциональная агрессия. В
предисловии к настоящему учебнику мы указали на то, что причина и следствие могут значительно отстоять друг от друга. В рассматриваемом случае мы наблюдаем, что причина
(подавление отрицательных эмоций) весьма значительно отдалена от следствия (непропорциональность агрессии). Другие причины непропорциональности агрессии рассмотрены в
главе, посвященной психотерапевтическим правилам и их реализации в процессе общения.
Следует помнить, бессознательное – это «склад боли» (склад вытесненной из сферы сознания неприятной, болезненной информации, дающей начало невротическим симптомам), и
чтобы избавиться от нее, боль следует вновь пережить, довести до сферы сознания те мысли,
которые когда-то были вытеснены, и теперь уже при участии сознания признать их существование, после чего переработать их (как предлагает З. Фрейд (1997), принять эти мысли,
осудить их или же признать невозможность их реализации, направив высвободившуюся
вследствие осознания энергию на какие-либо другие цели – цели, не связанные с первичной
потребностью).
Интересно, что при осознании до этого вытесненных мыслей сознание человека, когда-то
недопустившее понимание отдельных мыслей и из-за этого вытеснившее их в бессознательное, отличается от сознания на время проведения психотерапии – и тем сильнее, чем больше
времени прошло с момента психотравмы: за это время меняется понимание значимости той
или иной информации, а раз так – меняются потребности и, как следствие, степень травматичности информации (Евстигнеев Д.А., 2008). Таким образом, в таком состоянии то, что будет извлекаться из бессознательного, будет оцениваться уже не совсем тем сознанием, которое было на момент психотравмы и которое не могло принять существование определенных
мыслей. Прошлые поведение и мысли будут уже оцениваться (в большей или меньшей степени) как бы «со стороны», «другими глазами». Не следует, однако, думать, что только данный механизм позволяет человеку по-другому воспринимать имевшую место в прошлом
психотравмирующую информацию и в связи с этим излечиться. Даже если бы психотерапия
проводилась сразу после психотравмы (когда сознание человека еще не успело измениться),
это бы не осложнило психотерапевтическую работу, а в ряде случаев напротив, облегчило
бы ее. Сразу после психотравмы (или даже в момент ее действия) воспоминания и переживания «свежи» и не вся информация вытеснилась, подверглась амнезии, в связи с чем потребуется минимум усилий для выявления диалога между сознанием и бессознательным, в нарушении которого и кроется причина невротических расстройств (Евстигнеев Д.А., 2008). Однако проводить психотерапию сразу после психотравмы может не каждый – труднее всего в
этой ситуации проводить психотерапию тому, с кем связана психотравмирующая ситуация, и
в таких случаях психотерапию следует проводить по прошествии некоторого времени – времени, достаточного для того, чтобы травмированный человек не так остро и искаженно воспринимал информацию. Всем известно, что большая часть попыток вступить в диалог с человеком во время действия на него психотравмирующей информации (во время аффекта) заканчивается усугублением ситуации – нарастающим раздражением, неприязнью и венчающей все это крайней неадекватностью поведения.
Итак, неврозы формируются в процессе онтогенеза (прижизненно) и только под влиянием информации, сигнализирующей о блокировании потребностей (психотравмирующей информации), а раз так, то они могут быть определены как сформировавшиеся под влиянием
психической травматизации патогенные условные рефлексы. В связи с тем, что происхождение неврозов условно-рефлекторное, чтобы понять как именно сформировался невроз (иначе
– патогенный условный рефлекс), нам придется точно установить время его появления (то
есть вернуться к моменту действия психической травмы) – с тем, чтобы не только определить блокированный у человека вид потребности (то есть назвать психотравму), но и то, каким же образом эта условная связь в дальнейшем подкреплялась, благодаря чему не происходит угашения патогенной условно-рефлекторной связи – она становится все более прочной. Те ситуации, которые подкрепляют патогенную условную связь (последующие вторичные психотравмы), часто маскируют первичную психотравму, положившую основу неврозу,
давая порой ложную картину понимания истинной (первичной) психической травмы. Именно из-за того, что первичная и последующие психотравмы порой чрезвычайно похожи, возникает дополнительная сложность в восстановлении в памяти и без того вытесненной, подвергнутой амнезии, информации. Дело все в том, что симптоматика

продолжение следует...

Продолжение:

Часть 1 9.2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НЕВРОЗОВ: МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ФОРМЫ И ЛЕЧЕНИЕ у авиаспециалистов
Часть 2 - 9.2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НЕВРОЗОВ: МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ФОРМЫ И ЛЕЧЕНИЕ у
Часть 3 - 9.2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НЕВРОЗОВ: МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ФОРМЫ И ЛЕЧЕНИЕ у
Часть 4 - 9.2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НЕВРОЗОВ: МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ФОРМЫ И ЛЕЧЕНИЕ у
Часть 5 - 9.2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НЕВРОЗОВ: МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ФОРМЫ И ЛЕЧЕНИЕ у
Часть 6 - 9.2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НЕВРОЗОВ: МЕХАНИЗМЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ФОРМЫ И ЛЕЧЕНИЕ у