5.1. ИМПЕРАТИВНО-СУБСТАНЦИОНАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ ГЕНИАЛЬНОСТИ

Привет, мой друг, тебе интересно узнать все про императивно-субстанциональная теория гениальности, тогда с вдохновением прочти до конца. Для того чтобы лучше понимать что такое императивно-субстанциональная теория гениальности , настоятельно рекомендую прочитать все из категории Психология творчества и гениальности.

5.1. ИМПЕРАТИВНО-СУБСТАНЦИОНАЛЬНАЯ  ТЕОРИЯ ГЕНИАЛЬНОСТИ
Гений детерминирован не внутриличностными, сформированными в процессе жизнедеятельности и социализации структурами, не  субъективными диспозициями, а универсно-персоналистскими детерминантами,  которые представляют собой даже не преломление эволюционных и социокультурных детерминант, а слияние, взаимопроникновение изначально единых, изоморфных высших созидательных планов Вселенной и глубинных порождающих структур творческой индивидуалности. 
Рождающееся при этом особое универсно-персонологическое, креатологическое  пространство, сплавливает внешний и внутренний мир гения и  действует на него как творческий категорический императив.  Данное пространство представляет собой не мир актуально открытых универсальных закономерностей, а царство таинственной фатальности. В. Соловьев считал, что: «Поэт не волен в своем творчестве. Это — первая эстетическая аксиома. Так называемая «свобода творчества» не имеет ничего общего с так называемою «свободой воли». ”Гений, - писал О. Мередит, - делает то, что должен, талант, что возможно”. Гений творит, потому что не может не творить, его инстинкт творчества сливается с высшим служением, а творческие усилия со спонтанностью самоосуществления. Братья Гонкур писали: «Есть какая-то фатальность в том первом побуждении, которое диктует вам идею. Некая неизвестная сила, некая высшая сила и необходимость писать навязывает вам дело и ведет ваше перо…». При  этом сам процесс творчества, - отмечали авторы,- сопровождается переживанием  смешанного чувства одухотворенности (spiritualite) и безличия.  «Писать надо только тогда, - говорил Л.Толстой, - когда чувствуешь в себе совершенно новое важное содержание, ясное для себя, но непонятное людям, и когда потребность выразить это содержание не дает покоя».
В конфуцианском каноне «Да Сюэ» пишется о совершенном человеке: « Установив гармонию, он никогда не отклоняется от нее. Его дух непоколебим! Он занимает срединное положение и не отклоняется ни в какую сторону. Его дух непоколебим! Совершенный человек идет по Срединному Пути».  В мировоззрении стоиков данная внутренняя императивность и самодостаточность была выражена Марком Аврелием: «Почувствуй  же  наконец,  что есть в тебе нечто более мощное и божественное,  чем  то,  что  страсти  производит  или вообще  тебя  дергает».    «Быть похожим на утес,  о  который  непрестанно  бьется волна;  он стоит, - и разгоряченная влага затихает вокруг него».  «Крепись в себе  самом.  Разумное  ведущее  по  природе самодостаточно,  если  действует справедливо и тем самым хранит  тишину».
От великих же философских систем, как от великих произведений художественного творчества, - считал Отто Вейнингер, - веет чем-то непреложным, неизменным, вырастает миросозерцание, в котором прогресс человеческой культуры ничего не в состоянии изменить. Об этом говорит сайт https://intellect.icu . «Творящий всегда догматичен», - писал Н. Бердяев. «Творчество и есть позитивный догматизм. Отрицательный же критицизм есть иссякание творчества». Гения отличает достижение состояния несокрушимого, сурового созидания и неотвратимости творческого утверждения. Девизом  Леонардо было выражение «Hostinato rigore» - «упорная строгость»,  Микеланджело, четыре года, не спускаясь с лесов, расписывал своды «Сикстинской капеллы», большинство картин которой, демонстрируют сверхчеловеческую власть, драматическую  силу и terribilità - понятие, которое может быть переведено как "устрашающая мощь», как героическое и повергающее в трепет  величие. Винсент Ван Гог, теряя сознание от голода, тратил оставленные братом деньги на новые холсты, краски и кисти и продолжал творить, испытывая высшее наслаждения от следования  внутреннему напору творчества.  
М. Арнаудов ввел понятие категорического императива творчества, который проявляется  как внешнее принуждение и давление, как чужая суровая воля, под бременем которой творит художник. При этом мучительность  переживания данного состояния связана именно с принуждением, «идущем вразрез осознанными желаниями и стремлениями».
В то же время  сущностным отличием гения является интериоризация внешнего императива, признание его своей личной, сокровенной, глубинной силой, само действие которой и слияние с ней сознательных усилий приносит невыразимую радость. С. Франк писал о гении: «Объективная и субъективная, надындивидуальная и индивидуальная стороны его внутренней жизни образуют не внешнее, а органически-внутреннее единство, в силу которого объективно и надындивидуально в его жизни и творчестве именно то, что есть обнаружение его глубочайшей личной индивидуальности…».
Гений словно обретает «вторичную спонтанность» и легко, искренне и свободно реализует в своем творчестве самые высокие идеалы и предельные смыслы. Категорический императив вводится в новый творческий смысловой контекст и приобретает новое качество, совпадая с наиболее значимыми устремлениями творца.
Гете говорил, что пробуждение творческого таланта могло вызываться разными поводами, «но особенно  радостно и ярко проявлялся он непроизвольно, даже против воли». Рихард Вагнер писал, От меня требуется нечто, стоящее над моей личностью. Это знание так мне присуще, что я почти с улыбкой не спрашиваю больше, хочу ли, или не хочу. Об этом заботится чудный гений, которому служу весь остаток своей жизни и который желает чтобы я завершил то, что мне положено совершить».
Гениальность, - считал Н. Бердяев, - от природы присуща каждому человеку. Для ее утверждения необходима воля к гениальности.  Именно путем высшего акта воли, утверждающим  в себе всю вселенную человек становится гением, - считал О. Вейнингер. «Это звучит несколько парадоксально: человек гениален, если он того хочет».
Гений являясь образцом, вершиной развития, предельным желаемым состоянием человека не может включать в себя никакой подчиненности, тоталитарности и подавленности пусть даже самыми высшими и позитивными силами. В то же время достижение предельной чистоты проявления суровой строгости гения, вдруг прорывается и сливается с теплотой, близостью, интимностью и спонтанностью его жизнедеятельности. 
Титан Высокого Возрождения, гений среди гениев Леонардо в своем творчестве всегда следовал принципу удовольствия. Именно позволение себе делать то, что ему интересно и было проявлением его творческого мужества. Так, его невинная игра разгадывания пятен на стене, явилась мощным методом развития воображения и предвидением самостоятельной концепции проективности в психологии. 
Творчество, достигая своей высшей стадии развития приобретает самодостаточность, оно становится самоцелью, а не средством, для достижения других целей. Творчество не нуждается во внешней стимуляции, оно само себе награда. Гении всегда делают то, что любят, то что приносит им истинную радость и высшее наслаждение.  «Работаю много, и бремя легкое, и иго приятное», писал -  Л. Толстой. «Блажен кто знает сладострастие высоких мыслей и стихов!» -говорил  А.С. Пушкин. Гений обладает уникальной способностью превращать страдания в наслаждение, испытывать высшую радость от насыщения своих собственных переживаний общечеловеческими смыслами и облечения их в доступную эстетическую форму. Гуґо фон Гофмансталь писал о поэте: «Для него люди и вещи, мысли и сны едины; он знает только явления которые выступают перед ним и с которыми он страдает и, страдая, наслаждается».   М. Арнаудов, анализируя творчество А.С.Пушкина, писал: «Поэт находит смысл жить во имя того высшего наслаждения, которое связано с творчеством, потому что из опыта знает, как : «Средь горестей, забот и треволненья: Порой опять гармонией упьюсь, Над вымыслом слезами обольюсь…»
Н. Гоголь стал великим потому, что позволил себе роскошь быть в своем творчестве самим собой. Ему хватило мужества делать то, что приносит ему радость, рассказывать о том, что было ему интересно, играть со своими героями, писать не так как правильно, а так как ему нравилось:  «Дом поет дверями… Сукно цвета остуженного киселя». Он говорил о себе: «болезнь и хандра были причиной той веселости, которая являлась в моих первых произведениях; чтобы развлекать самого себя, я выдумывал без дальнейшей цели и плана героев, ставил их в смешные положения – вот происхождение моих повестей».
Реализация своей уникальности и  единственности, является  высшей миссией человека. Мужество делать то, что интересно, что приносит радость, делать так как подсказывает внутренняя природа – это первый шаг к гениальности, это поступок равный по смелости проявлению и утверждению совести.  
«Для Ницше, Теслы, Дарвина и Уоллеса – замечает  А.Г. Данилин, - потраченные усилия были величайшей радостью… Они научились двигаться в том направлении, куда звали их подлинные удовольствия, пусть даже для нас описание их удовольствий и кажется странным». «Хотите стать гением?- пишет далее автор. - Учитесь вспоминать свои подлинные радости — подлинные, а не те, в которых убеждает вас окружающий мир».

Я хотел бы услышать твое мнение про императивно-субстанциональная теория гениальности Надеюсь, что теперь ты понял что такое императивно-субстанциональная теория гениальности и для чего все это нужно, а если не понял, или есть замечания, то не стесняйся, пиши или спрашивай в комментариях, с удовольствием отвечу. Для того чтобы глубже понять настоятельно рекомендую изучить всю информацию из категории Психология творчества и гениальности

Из статьи мы узнали кратко, но содержательно про императивно-субстанциональная теория гениальности