Лекция
Привет, Вы узнаете о том , что такое геополитика, Разберем основные их виды и особенности использования. Еще будет много подробных примеров и описаний. Для того чтобы лучше понимать что такое геополитика , настоятельно рекомендую прочитать все из категории Теории международных отношений.
Геополи́тика (географи́ческая поли́тика, др.-греч. γῆ — земля, πολιτική — государственные или общественные дела) — направление политической мысли, концепция о контроле над территорией, о закономерностях распределения и перераспределения сфер влияния (центров силы) различных государств и межгосударственных объединений. В научном сообществе отсутствует консенсус касательно статуса геополитики как науки.
Различают традиционную геополитику, новую геополитику (геоэкономику) и новейшую геополитику (геофилософию). Традиционная геополитика делает акцент на военно-политическую мощь государства и доминирующую роль географических факторов в захвате чужих территорий, являясь (по Хаусхоферу) «географическим разумом» государства. Геоэкономика, в отличие от традиционной геополитики, делает акцент на экономической мощи государства. Новейшая геополитика, в которой доминирует сила духа над военной и экономической мощью, способствует преодолению традиционного географического и экономического детерминизма за счет расширения базисных факторов, определяющих поведение государств в международных отношениях.
Для современной геополитической теории большое значение имеет изучение форм контроля над пространством с учетом технологических возможностей, которыми обладают государства (формы такого контроля: политический, военный, экономический, цивилизационный, коммуникационный, демографический, информационный).
Концепция геополитики возникла в конце XIX — начале XX века, в первых работах употреблялось выражение «политическая география». Термин «геополитика» ввел в обращение шведский политолог и государствовед Рудольф Челлен под влиянием немецкого географа Фридриха Ратцеля, который в 1897 году опубликовал книгу «Политическая география» (нем. Politische Geographie). Впервые он употребил термин в 1899 году, но широкую известность он приобрел после выхода книги «Государство как организм» (1916). Наряду с Челленом классиками геополитической науки считаются британский географ и политик Хэлфорд Маккиндер, американский историк морской стратегии А. Мэхэн, германский географ, зачинатель политической географии Ф. Ратцель, германский исследователь К. Хаусхофер, американский исследователь международных отношений Н. Дж. Спикмэн.
Геополитика продолжила и развила идеи географического детерминизма, существовавшие в различных социально-политических концепциях на протяжении многих веков. Значение географических условий для внешней и внутренней политики государств отмечали еще древнегреческие мыслители Платон, Аристотель, Полибий. Эта традиция нашла свое продолжение и в римской политической мысли у Цицерона и Страбона. В Новое время на связь географии и политики обратили внимание такие французские политические мыслители, как Жан Боден и Шарль де Монтескье. Переход от идей географического детерминизма к собственно геополитике обычно связывают с творчеством немецкого политического географа Фридриха Ратцеля.
Со второй половины XX века предметом рассмотрения геополитики стали прежде всего такие явления и понятия стратегической географии, как холодная война, военно-стратегический паритет, позже также — глобализация, многополярный мир, а также в широкий обиход вошли понятия сверхдержава, великая, региональная, ядерная, космическая, экономическая, спортивная держава применительно к государствам, выделяющимся по комплексу или отдельной характеристике и имеющим влияние на другие страны.
Основной объект изучения геополитики — геополитическая структура мира, представленная множеством территориальных моделей. Исследование механизмов и форм контроля над территорией — одна из основных задач геополитики. Историческим ядром геополитики выступает география, ставящая во главу угла исследование прямых и обратных связей между свойствами территории и балансом (соперничеством или сотрудничеством) мировых сил. Методологическим ядром геополитики при этом является «моделирование» на общепланетарном уровне, хотя в составе этой научной дисциплины существуют и региональные и локальные разделы, например, исследование границ, проблем спорных территорий, межгосударственных конфликтов и т. п. Тем не менее, региональные и локальные проблемы могут успешно исследоваться только в контексте указанного методологического ядра, то есть следуя от общего к частному.
В научных кругах геополитика предполагает географический, исторический и социологический анализ вопросов, связанных с политикой и территориальными структурами на различных уровнях (от государственного до международного).
«Политический баланс Земного шара», 1830 год. Первая русская политическая карта мира
Среди российских авторов термин «геополитика» впервые стал употребляться в 1920-х годах представителями движения евразийства. В конце 1920-х годов он появился и в СССР. В связи с этим некоторые современные историки считают временем появления русской геополитической школы именно эти годы. Более ранние мыслители, рассматривавшие геополитические вопросы, в таком контексте относятся либо к предшественникам, либо к исследователям вне общей национальной геополитической школы.
В разные периоды существования Советский Союз имел разную, временами двойственную геополитическую политику и практику. Имея целью распространение в мире социализма в целом и, по возможности, увеличения своей территории в частности, довоенный СССР, с одной стороны, вопреки реальным возможностям, не стал присоединять примыкающие народно-революционные Монголию, Танну-Туву, Гилян, однако, с другой стороны, поддерживал неудачную попытку образования Китайской Советской Республики, а также разделил с нацистской Германией Восточную Европу согласно пакту Молотова — Риббентропа. При этом из числа этих согласованных к своей сфере влияния территорий СССР присоединил к себе бывшие в составе Польши Западные Украину и Белоруссию, а также Прибалтику, Бессарабию, Северную Буковину, но, столкнувшись с жестким сопротивлением Финляндии при реализации в ней прибалтийского сценария присоединения, смог аннексировать только ее небольшую часть.
В ходе Второй мировой войны и сразу после нее СССР резко укрепил свое влияние в мире, обзавелся несколькими социалистическими государствами-сателлитами («странами народной демократии»), а также присоединил непосредственно к себе некоторые новые территории — Восточную Пруссию, небольшую часть Северной Финляндии, Закарпатье, Южный Сахалин и Курилы, Танну-Туву. Однако СССР не реализовал некоторые другие возможности, такие как присоединение Болгарии согласно ее неофициальному предложению (отклоненному в связи с формальным поводом эксклавности ее территории) и вовлечение в свою сферу влияния (по сценарию установления социализма в Восточной Европе и создания Германской Демократической Республики при разделе Германии) китайских Восточного Туркестана и Маньчжурии, а также оккупированных на время Северного Ирана и Восточной Австрии и планировавшегося к оккупации японского Хоккайдо. СССР поддерживал несостоявшееся создание в Южной Европе «малого СССР» из Болгарии, Югославии, Албании и, возможно, Румынии и Греции.
Во второй половине XX века СССР стал одной из двух сверхдержав наряду с США. Он возглавил также второй из мощнейших военно-политических блоков ОВД и достиг баланса сил с США и НАТО с военно-стратегическим паритетом. Не объявляя открыто о детальных геополитических концепциях помимо паритета и «сдерживания американской гегемонии и неоколониализма», фактически СССР разделил геополитический контроль над планетой, действуя в политической, военной (в том числе военно-морской), экономической, научной, спортивной сферах. СССР имел крупнейшие военно-промышленный комплекс и Вооруженные силы, которые опосредованно участвовали в том числе и в конфликтах с США в локальных войнах. Как и американская школа, советская геополитика широко оперировала понятиями противостоящих друг другу «мира капитализма» и «мира социализма». Хотя от военно-политического советского блока («мировой системы социализма») отошли социалистические Югославия, Албания и набиравший мощь Китай, СССР в целом продолжал укреплять свое влияние в мире, активно и в большинстве случаев успешно поддерживая не только союзников по ОВД, но и несколько десятков стран социалистической ориентации, а также народно-освободительные движения.
Советским специалистом по отечественной геополитике был профессор А. Л. Нарочницкий, изучавший российскую геополитику XIX века; на эту тему из-под его пера выходили научно-документальные исторические труды.
После распада СССР его политическая правопреемница Россия, имеющая утрату прежних (относительно СССР) позиций на международной арене, малый размер ВВП (во второй половине мировой десятки), отсталость в науке, значительное сокращение стратегических ядерных сил, высокую бедность населения и коррупцию, устаревшую инфраструктуру, системный внутриэкономический кризис и сложную демографическую обстановку, все-таки признается[кем?] восстанавливающейся потенциальной сверхдержавой. Россия какое-то время была полноправным членом в «Большой восьмерке» (G8), а также образовала с другими растущими державами сообщество БРИКС. Текущее российское руководство и некоторые политики активно отстаивают идеи неприятия однополярного мира и США как единственной сверхдержавы и заявляют о необходимости установления многополярного мира со все более возрастающими ролями потенциальных сверхдержав и региональных держав и объединений. В этом с Россией согласен и Китай, фактически приблизившийся к статусу сверхдержавы.
В 1990-х годах геополитическими исследованиями занимался старший научный сотрудник Института философии РАН России Вадим Цымбурский, предложивший термин «Остров-Россия», а также известный концепцией Великого Лимитрофа.
Видным российским геополитиком начала XXI века является генерал-полковник в отставке Л. Г. Ивашов, возглавляющий Академию геополитических проблем, занимающуюся анализом международной обстановки и ситуации внутри страны, ее эксперты разрабатывают Геополитическую доктрину. Ранее генерал-полковник Л. Г. Ивашов возглавлял Главное управление международного военного сотрудничества. В этой должности он жестко и принципиально отстаивал национальные интересы России, выступая против расширения НАТО на восток, против агрессивной внешней политики США и Запада в целом и против построения однополярного мира. К тому времени за его плечами уже были учеба в Военном училище в Военной академии и безупречная служба в мотострелковых войсках на различных командных должностях. Построение однополярного мира, в котором господствует Запад, противоречит национальным интересам Российской Федерации, и дальнейшее расширение НАТО угрожает национальной безопасности РФ.
В последнее время в России активно разрабатываются новые школы и направления геополитики. Научный сотрудник Центра оборонных исследований РИСИ В. В. Карякин на базе нетрадиционных подходов и новых вызовов предложил термин «Геополитика третьей волны». Данный междисциплинарный подход основан на принципах синергетики, постнеклассической науки в контексте социально-политической динамики и стратегий непрямых действий.
Российская геополитическая школа делится на два лагеря, ими являются консерваторы и либералы, придерживающиеся разных точек зрения. Л. Г. Ивашов, Л. П. Решетников, А. К. Пушков, Н. А. Нарочницкая и М. Л. Шевченко относятся к консервативному лагерю. Ранее кандидат исторических наук генерал-лейтенант Л. П. Решетников служил в органах СВР. Он знал немецкий, французский, сербский и болгарский языки. В настоящее время под его началом трудится Российский институт стратегических исследований, его специалисты занимаются анализом и прогнозом международной обстановки, исследованием причин вооруженных конфликтов и политических кризисов. Любимой наукой РИСИ является геополитика. Эксперты данного института выступают против дальнейшего расширения НАТО и ЕС и построения однополярного мира, в этом мнении их поддерживают специалисты АГП. Во всех своих публичных выступлениях Л. П. Решетников считал для России Сербию, Грецию, Молдову и Болгарию братскими народами и стратегическими партнерами, у которых имеется много общих связей, включая православное вероисповедание, но Запад на протяжении всей своей истории всегда стремился к искоренению православия и уничтожению непокорных народов. Среди российских геополитиков консервативного лагеря бытует мнение о столкновении западно-христианской и восточно-исламской цивилизаций. Православный богослов профессор Московской духовной академии А. И. Осипов в одном своем интервью опроверг эту теорию, по его мнению, Запад давно отошел от своих христианских основ. Л. Г. Ивашов является сторонником многополярного мира и укрепления России, он активно выступает за сотрудничество со всеми странами мира на взаимовыгодных условиях.
Социальный философ Н. С. Розов отмечает, что в российской геополитике отсутствуют подлинно научные концепции, а в работах российских авторов геополитика ассоциируется с политическим реализмом, социал-дарвинизмом, и оправданием экспансионизма, однако все это не отменяет геополитику как дисциплину, которая призвана научно изучать закономерности, механизмы и другие вопросы контроля территорий политиями.
Япония столетиями оставалась автократичной страной со слабой единой государственностью. Однако японская геополитика имела кратковременный период резкого развития и практического проявления во время Второй мировой войны. Как и нацистская Германия, в ходе войны милитаристская Япония сделала попытку стать новой сверхдержавой. Япония на время обрела военно-морской флот, соизмеримый по мощи с американским Тихоокеанским флотом, имела многочисленные фактические колонии в Азии (в том числе крупнейшую страну — Китай), а также имела согласованные со своим европейским союзником Германией планы экспансии на территорию СССР вплоть до Урала, в Австралию и при благоприятном стечении обстоятельств — в Индию. Теоретически и формально претензии Японии были оформлены в виде Великой азиатской сферы сопроцветания, в которую вошли все обретенные японские колонии и марионеточные государства-сателлиты. В ходе войны Японская империя была разгромлена, а после нее Япония, отказавшись от войны как способа разрешения международных споров, сосредоточилась на цели стать одной из самых мощных экономических и научно-технологических держав планеты, которая была успешно достигнута.
Американская геополитическая школа сформировалась под влиянием идей военно-морского историка адмирала Альфреда Мэхэна. В работах «Влияние морской силы на историю (1660—1783)» и «Заинтересованность Америки в морской силе» Мэхэн выдвинул концепцию «морской силы» как фактора, обеспечивающего безусловное геополитическое превосходство. Именно обеспеченность страны морскими базами и торговым флотом, а также мощь военного флота делают ее великой державой, решающей судьбы мира, а морская цивилизация обеспечивает более благоприятные условия для развития. Видя в истории противостояние морских и сухопутных держав, Мэхэн предложил использование в качестве глобальной геополитической стратегии «принципа Анаконды» — удушения противника путем морской блокады его стратегических объектов.
Альфред Тайер Махан (1840–1914) был частым комментатором по вопросам мировой военно-морской стратегии и дипломатии. Махан считал, что национальное величие неразрывно связано с морем, и особенно с его коммерческим использованием в мирное время и контролем во время войны. Теоретическая основа Махана пришла от Антуана-Анри Жомини , и он подчеркивал, что стратегические местоположения (такие как узкие проходы , каналы и угольные станции), а также измеримые уровни боевой мощи флота способствуют контролю над морем. Он предложил шесть условий, необходимых для того, чтобы страна имела морскую мощь :
Мэхэн выделил ключевой регион мира в евразийском контексте, а именно Центральную зону Азии, лежащую между 30° и 40° северной широты и простирающуюся от Малой Азии до Японии.В этой зоне все еще сохранились независимые страны – Турция, Персия, Афганистан, Китай и Япония. Мэхэн рассматривал эти страны, расположенные между Британией и Россией, как бы между «Сциллой и Харибдой». Из двух монстров – Британии и России – именно последний, по мнению Мэхэна, представлял наибольшую угрозу для судьбы Центральной Азии . Мэхэн был впечатлен трансконтинентальными размерами России и ее стратегически выгодным положением для экспансии на юг. Поэтому он считал необходимым, чтобы англосаксонская «морская держава» противостояла России.
Гомер Ли в «Дне саксов» (1912) утверждал, что вся англосаксонская раса столкнулась с угрозой со стороны немецкого (тевтонского), русского (славянского) и японского экспансионизма: «Фатальные» отношения России, Японии и Германии «теперь приняли через срочность естественных сил коалицию, направленную против выживания саксонского превосходства». Это «ужасный Dreibund». Ли считал, что в то время как Япония двинулась на Дальний Восток, а Россия — на Индию, немцы нанесут удар по Англии, центру Британской империи. Он считал, что англосаксы столкнулись с несомненной катастрофой со стороны своих воинствующих противников.
Формула А.Мэхэна: военный флот + торговый флот + военно-морские базы = морское могущество.
В перспективе Мэхэн прогнозировал объединение основных морских государств — США, Великобритании, Германии и Японии — в едином блоке, направленном против крупнейших континентальных держав — России и Китая. Об этом говорит сайт https://intellect.icu . В грядущем глобальном конфликте между «сушей» и «океаном» у морских держав, по мнению Мэхэна, должно быть преимущество.
В концепции Николаса Спикмэна были объединены идеи Мэхена и Маккиндера. Разрабатывая геополитику в рамках концепции стратегической безопасности США, он выдвинул принцип «интегрированного контроля над территорией», который должен осуществляться Америкой по всему миру в целях недопущения усиления геополитических конкурентов. Придерживаясь идеи противостояния моря и суши (СССР и Америки), Спикмэн, однако, считал геополитической осью мира не неподвижный Хартленд, а зону противостояния Римленд — пограничную зону Суши и Моря, тянущуюся вдоль границ Хартленда через Европу, Ближний и Средний Восток, Индию и Китай. Держава Хартленда осуществляет давление на эту зону, пытаясь объединить ее под своим контролем, в то время как США должны осуществлять политику сдерживания и «удушения» континентальной державы, насыщая Римленд своими военными базами и создавая там военно-политические союзы. Формула Н.Спикмена: «Кто контролирует Римленд, господствует над Евразией; кто господствует над Евразией, контролирует судьбы мира». Концепция Спикмэна повлияла на принципы американской внешней политики и в особенности стратегии в холодной войне, прежде всего в 1950—1960 годы (доктрина Трумэна и т. д.). Именно по линии Римленда располагались многочисленные американские военные базы, что помогло США реально воспользоваться своим ядерным оружием в качестве инструмента давления на Советский Союз. Очевидно, все же не геополитика лежала в основе глобального конфликта, расколовшего мир на два больших лагеря. Но геополитическая теория давала аргументы для оправдания проистекавшей из этого конфликта политической и военной стратегии.
После Второй мировой войны не испытавшие разрушения и прочие серьезные потери и, напротив, имея укрепившуюся экономику и науку, США стали первой сверхдержавой планеты, а также возглавили крупнейший военно-политический блок НАТО. Развитие межконтинентальных баллистических ракет и выход СССР из «кольца окружения», завоевание им позиций на Кубе, в Африке и т. д. привели к переинтерпретации американской геополитической концепции в духе принципов «динамического сдерживания», осуществляемого на всем геополитическом поле, а рост мощи стран третьего мира привел к постепенному отказу от жесткого дуализма в американской внешней политике.
Под влиянием идей Саула Коэна развилась концепция региональной геополитики, основанной на иерархическом принципе. Он выделял четыре геополитических иерархических уровня:
Распад СССР и прекращение жесткого противостояния Суши и Моря привели к дестабилизации мировой системы и ее регионализации. В регионах идет интеграция, и они постепенно становятся ведущим геополитическим уровнем, формируя многополярный мир. Однако этот многополярный мир все больше расслаивается по уровням развития, для дифференциации которых Коэн предложил использовать понятие энтропии — степени хаоса, неопределенности. К регионам с низким уровнем энтропии относят страны Запада и отчасти Хартленд и Средний Восток; регионы с высоким уровнем энтропии — Африка и Латинская Америка. По Коэну, именно низкоэнтропийные формируют мировой геополитический баланс, а высокоэнтропийные выступают в качестве постоянного источника проблем и нестабильности.
Концепция Коэна дает две возможности для своего дальнейшего развития.
Хартленд и Римленд согласно Николасу Спикмэну Карта мира с нанесенными на нее концепциями Heartland и Rimland
Два советника по национальной безопасности периода Холодной войны, Генри Киссинджер и Збигнев Бжезинский , утверждали, что необходимо продолжать геополитическую направленность Соединенных Штатов на Евразию и, в частности, на Россию, несмотря на распад Советского Союза и окончание Холодной войны . Оба продолжали оказывать влияние на геополитику после окончания Холодной войны, написав книги на эту тему в 1990-х годах — «Дипломатия» и «Великая шахматная доска: американское превосходство и его геостратегические императивы» . Англо-американские классические геополитические теории были возрождены.
Киссинджер выступил против мнения, что с распадом СССР враждебные намерения прекратились, и традиционные внешнеполитические соображения больше не применимы. «Они утверждали бы… что Россия, независимо от того, кто ею управляет, сидит верхом на территории, которую Хэлфорд Маккиндер назвал геополитическим сердцем, и является наследницей одной из самых мощных имперских традиций». Поэтому Соединенные Штаты должны «поддерживать глобальный баланс сил по отношению к стране с долгой историей экспансионизма».
После России второй геополитической угрозой была Германия и, как Маккиндер опасался девяносто лет назад, ее партнерство с Россией. Во время холодной войны, утверждает Киссинджер, обе стороны Атлантики осознавали, что «если Америка не будет органически вовлечена в Европу, она позже будет вынуждена вмешаться при обстоятельствах, которые будут гораздо менее благоприятными для обеих сторон Атлантики. Это еще более верно сегодня. Германия стала настолько сильной, что существующие европейские институты не могут самостоятельно установить баланс между Германией и ее европейскими партнерами. Европа также не может, даже с помощью Германии, управлять […] Россией» сама по себе. Таким образом, Киссинджер считал, что интересы ни одной страны не будут соблюдены, если Германия и Россия когда-либо сформируют партнерство, в котором каждая страна будет считать себя главным партнером. Они вызовут опасения по поводу кондоминиума. Без Америки Британия и Франция не смогут справиться с Германией и Россией; и «без Европы Америка может превратиться… в остров у берегов Евразии».
Видение Николаса Дж. Спайкмена о Евразии было убедительно подтверждено: «Геополитически Америка — это остров у берегов большой суши Евразии, чьи ресурсы и население намного превосходят ресурсы и население Соединенных Штатов. Господство одной державы в любой из двух основных сфер Евразии — Европе и Азии — остается хорошим определением стратегической опасности для Америки. Холодная война или нет. Такая группировка имела бы возможность превзойти Америку в экономическом и, в конечном счете, в военном отношении. Этой опасности пришлось бы противостоять, даже если бы доминирующая держава была, по-видимому, благожелательна, поскольку если бы ее намерения когда-либо изменились, Америка обнаружила бы, что ее способность к эффективному сопротивлению значительно уменьшилась и что она все больше не может влиять на ход событий». Главный интерес американских лидеров — поддержание баланса сил в Евразии.
Превратившись из идеолога в геополитика, Киссинджер ретроспективно интерпретировал Холодную войну в геополитических терминах — подход, который не был характерен для его работ во время Холодной войны. Теперь, однако, он сосредоточился на начале Холодной войны: «Цель морального противостояния коммунизму слилась с геополитической задачей сдерживания советской экспансии». Никсон, добавил он, был скорее геополитическим, чем идеологическим воином холодной войны.
Через три года после «Дипломатии» Киссинджера Збигнев Бжезинский последовал его примеру, выпустив «Великую шахматную доску: американское превосходство и его геостратегические императивы» , а еще через три года — «Геостратегическую триаду: жизнь с Китаем, Европой и Россией». «Великая шахматная доска» описывала американский триумф в холодной войне с точки зрения контроля над Евразией: впервые «неевразийская» держава выступила в качестве ключевого арбитра «евразийских» властных отношений. В книге заявлена ее цель: «Формулирование всеобъемлющей и интегрированной евразийской геостратегии является, таким образом, целью этой книги». Хотя конфигурация власти претерпела революционные изменения, Бжезинский подтвердил три года спустя, Евразия по-прежнему была мегаконтинентом. Как и Спайкмен, Бжезинский признает, что: «В совокупности мощь Евразии значительно превосходит мощь Америки».
Используя классические термины Спайкмена, Бжезинский сформулировал свою геостратегическую «шахматную» доктрину Евразии, цель которой — не допустить объединения этого мегаконтинента.
«Европа и Азия политически и экономически сильны… Из этого следует, что… американская внешняя политика должна… использовать свое влияние в Евразии таким образом, чтобы создать стабильное континентальное равновесие, с Соединенными Штатами в качестве политического арбитра.… Таким образом, Евразия является шахматной доской, на которой продолжается борьба за мировое первенство, и эта борьба включает геостратегию – стратегическое управление геополитическими интересами… Но в то же время крайне важно, чтобы не появилось ни одного евразийского соперника, способного доминировать в Евразии и, таким образом, также бросить вызов Америке… Для Америки главным геополитическим призом является Евразия… и мировое первенство Америки напрямую зависит от того, как долго и насколько эффективно будет поддерживаться ее превосходство на евразийском континенте».
Практически американские геополитики вынуждены учитывать новые реалии. США проявляют сдержанное отношение к Евросоюзу, который потенциально приближается к статусу конфедерации, считается формирующейся потенциальной сверхдержавой и имеет единую валюту евро, которая уже жестко конкурирует с долларом, ранее единственной мировой валютой. В связи с тем, что с начала XXI века Китай де-факто приблизился к статусу сверхдержавы, геополитики США стали уделять ему повышенное внимание. В 2010 годы устами американского истэблишмента была озвучена адресованная китайскому руководству идея оформления из США и Китая «Большой двойки» сверхдержав (G2), однако Китай пока остался верен концепции многополярного мира и отклонил данное предложение, усмотрев в нем прежде всего средство разделения ответственности за доминирующую американскую внешнеполитическую деятельность, с которой часто не согласен.
Распространение новых технологий коммуникаций также отразилось на геополитических подходах. Главный редактор журнала «Геополитика» Леонид Савин предложил термин «кибергеополитика» для описания новой сферы политической активности и особенностей географической локализации этого трансграничного феномена. В одной из статей по этой теме Леонид Савин пишет, что неологизм кибергеополитика нужно понимать «одновременно как новую дисциплину, изучающую то, что происходит с помощью интерфейса человек-машина в контексте политики и географии, включая, но не ограничиваясь, интерактивным взаимодействием социальных сетей, виртуальным пространством, дипломатией web. 2.0, так и текущую деятельность, затрагивающую и включающую в себя принципы обратной связи в социальном, политическом и военном секторах, и где императивом является установление и распространение власти, пусть и более изощренным способом».
Считается, что австро-венгерский историк Эмиль Райх (1854–1910) первым ввел этот термин в обиход на английском языке еще в 1902 году и позднее опубликовал его в Англии в 1904 году в своей книге «Основы
продолжение следует...
Часть 1 Геополитика - сущность, школы, особенности в разных странах
Часть 2 Германия - Геополитика - сущность, школы, особенности в разных странах
Исследование, описанное в статье про геополитика, подчеркивает ее значимость в современном мире. Надеюсь, что теперь ты понял что такое геополитика и для чего все это нужно, а если не понял, или есть замечания, то не стесняйся, пиши или спрашивай в комментариях, с удовольствием отвечу. Для того чтобы глубже понять настоятельно рекомендую изучить всю информацию из категории Теории международных отношений
Ответы на вопросы для самопроверки пишите в комментариях, мы проверим, или же задавайте свой вопрос по данной теме.
Комментарии
Оставить комментарий
Теории международных отношений
Термины: Теории международных отношений