Лекция
Это окончание невероятной информации про .
...
пропозициональная установка, выраженная в предикативной форме, не дает тех синтаксических рефлексов, которые характерны для грамматической модальности (см. п.1.3) – эгоцентрического субъекта и синтаксической неподчинимости.
В самом деле, первое общепризнанное условие в определении грамматической модальности состоит в том, что модальным субъектом должен быть говорящий. Между тем, установка, выраженная финитным глаголом или синтаксически равноценным ему предикативом, может иметь произвольный субъект. (NB. В отличие от иллокутивной модальности, субъективная модальность не предполагает адресата – хотя и не исключает его.)
Другое конституирующее свойство грамматической модальности состоит в том, что она тяготеет к позиции модуса, т.е. вершины семантической структуры предложения – допуская выше себя только равные себе, т.е. тоже модальные предикаты (см. п.1.1). А если пропозициональная установка выражена обычной предикацией, то нет препятствий для ее «имбеддинга» – погружения в любой контекст, т.е. в сферу действия других операторов. Так, Почему Маша уверена, что Иван вернется? – нормальное вопросительное предложение, а фраза Почему Иван, безусловно, вернется? допустима лишь как переспрос.
В принципе, вводные слова, как и все другие слова, должны описываться в словаре. Однако общие свойства вводности как специфического семантико-синтаксического феномена относятся к компетенции грамматики. Вводные слова и обороты, в основной своей части, выражают отношение говорящего к сообщаемому (т.е. имеют, в речевом дискурсе, подразумеваемым субъектом говорящего) и, тем самым, входят в сферу субъективной модальности.
В [Грамматика 1980(2): 229–231] различается, на семантическом основании, семь классов вводных слов и оборотов. Мы рассмотрим из них один – слова, выражающие эмоционально-интеллектуальное отношение или оценку говорящего.
В классе отношений и оценок можно, далее, различить:
а) слова, выражающие пропозициональную установку – одобрение, неодобрение, опасение, удивление (например: к счастью, к сожалению, странное дело, чего доброго, оказывается);
б) соответствие ожиданию (конечно, естественно, разумеется, действительно, в самом деле);
в) оценку достоверности информации (безусловно, бесспорно, наверно, несомненно, думается, без сомнения, вероятно, по всей вероятности, очевидно, должно быть, надо полагать, возможно, скорее всего, может быть, кажется), см. [Виноградов 1947: 739].
Укажем одно важное деление внутри показателей достоверности. Ментальные предикаты делятся на предикаты мнения (типа считать) и предикаты знания (типа знать, видеть, чувствовать). Соответствующее деление имеется и в классе вводных слов. Вводные слова, выражающие модус мнения, – это возможно, наверно. А слова, выражающие модус знания, – это кажется, явно, определенно, как будто, вроде бы (это деление было введено в [Яковлева 1988], но здесь излагается с использованием более общепринятой терминологии).
В группе с модусом знания самое частотное слово – кажется. Вводное кажется употребляется в следующих ситуациях [Булыгина, Шмелев 1997]:
1) в ситуации неуверенного перцептивного впечатления: Кажется, пахнет газом;
2) в ситуации припоминания или при передаче неточно запомненного:
(243) На одной из станций, кажется, между Белгородом и Харьковом, вышел я из вагона прогуляться по платформе. [А. П. Чехов. Красавицы (1888)]
3) при передаче не полностью достоверной информации, полученной от других лиц или путем умозаключения: Кажется, его нет в городе;
4) в ситуации, когда нет достоверных данных, чтобы вынести окончательное суждение: Кажется, мы поступили неправильно.
Подтверждением связи кажется с модусом знания является его несовместимость с нереферентными местоимениями: *Кажется, кто-нибудь уже решил эту задачу <надо – кто-то> – в контексте передачи мнения они допустимы: Возможно <или: я думаю, что>, кто-нибудь уже решил эту задачу. В самом деле, модус мнения, в отличие от модуса знания, порождает контекст снятой утвердительности, см. п.2.3.
В предложении Кажется, мы поступили неправильно слово кажется на первый взгляд выражает мнение. Однако, как показано в [Зализняк 1991], в модальном и оценочном контексте может происходить подмена, при которой мнение-оценка выдается за знание (соответственно, неверифицируемая пропозиция – за верифицируемую): предложение гласит, что говорящий находится в «состоянии знания» – хотя и неуверенного.
Итак, подразумеваемый говорящий является при слове кажется субъектом неуверенного знания. Существенно, что эксплицитно выраженный субъект 1-го лица меняет семантику вводного слова [Булыгина, Шмелев 1997]: Кажется, фильм хороший может быть произнесено в ситуации передачи информации, полученной от других лиц, или когда фильм не досмотрен до конца; а Мне кажется, фильм хороший выражает только неуверенность субъекта в собственной оценке.
Предложения со словом кажется иногда синтаксически неподчинимы:
(244) а. Иван, кажется, в отпуске. – б. *Зина считает, что Иван, кажется, в отпуске.
Синтаксическая неподчинимость предложения может быть свидетельством наличия в нем однозначного показателя иллокутивной модальности или просто следствием экспрессивности субъективно-модального показателя, см. п.3.1. Однако неподчинимость может быть обусловлена также чисто семантической несовместимостью вводного модального показателя с модальностью его ассоциированной пропозиции (см. п.2.3). Чтобы изложить общие правила на этот счет, нужны предварительные пояснения.
Различаются три группы вводных слов с точки зрения модальности ассоциированной пропозиции [Падучева 1996: 313].
I. Вводные слова, совместимые только с реальной модальностью ассоциированной пропозиции; так, в (245)–(247) говорящий утверждает, что ситуация (описываемая в пропозиции) имеет место:
(245) Иван, к сожалению, в отпуске.
(246) Честно говоря, Бобби заврался.
(247) Он, тем не менее, преуспевает.
Если ассоциированная пропозиция вводного слова не утверждается, употребить вводный оборот группы I нельзя:
(248) *Иван, к сожалению, в отпуске?
(249) *Если Иван, к сожалению, в отпуске, нам придется ждать до осени.
II. Вводные слова, предполагающие нейтральную модальность в ассоциированной пропозиции; так, в (250), в отличие от (245), говорящий ничего не утверждает, а сообщает только свое предположение:
(250) Иван, наверное, в отпуске.
Вводные слова группы II могут употребляться в контексте вопроса, а некоторые даже в условном предложении:
(251) Ты, видимо (наверное, вероятно, кажется, вроде) занят?
(252) Если ты, может быть, занят, скажи прямо.
К группе II принадлежат все парентетические показатели достоверности (т.е. безусловно, … кажется).
III. Вводные слова, безразличные к модальности ассоциированной пропозиции. К этой группе относятся слова, выражающие соответствие ожиданию:
(253) Он, конечно, опять занят.
(254) Ты, разумеется, придешь?
Если предложение с вводным оборотом (модальным) синтаксически подчинено предикату пропозициональной установки, то ассоциированная пропозиция вводного оборота находится в сфере действия двух операторов: подчиняющего оператора пропозициональной установки и собственного, модального. Ясно, что если эти операторы не согласованы, возникнет семантическая аномалия. Имеются два естественных правила согласования.
Правило 1. Вводный оборот, предполагающий нейтральную модальность ассоциированной пропозиции, не сочетается с подчиняющим предикатом, который требует для той же пропозиции утвердительной модальности (или презумптивного статуса):
(255) *Я рад, что он, наверно, вернулся.
(256) *Я огорчен, что она определенно уехала.
(257) *Выяснилось, что он бесспорно мошенник.
Для может быть в примере (258) трудно предложить какую бы то ни было интерпретацию – если не знает, что, значит хранится, а не может быть, хранится:
(258) И никто не знает, что, может быть, у него под телогрейкой хранится ее белая косынка... (В. Артемов. Обнаженная натура)
Правило 2. Вводные обороты, выражающие модус знания (т.е. кажется, явно, определенно, как будто, вроде бы), возможны только в контексте подчиняющих предикатов знания – таких как знать, видеть, чувствовать, см. (259); аналогично, оборот, выражающий модус мнения, сочетается с подчиняющим предикатом мнения, см. (260) (это правило сформулировано, в других терминах, в [Яковлева 1988]):
(259) а. Я чувствую, что за мной определенно следят; Я чувствую, что мне, кажется, придется уступить.
б. *Я чувствую, что он, возможно, где-то поблизости; *Я чувствую, что я, несомненно, устал.
(260) а. Я считаю, что ты, несомненно, справишься; Я думаю, что он, вероятно, откажется.
б. *Я думаю, что Иван, кажется, в отпуске; *Я думаю, что Иван явно доволен.
Вернувшись теперь к примеру (244), мы видим, что неподчинимость кажется здесь объясняется не субъективной модальностью этого слова как таковой, а семантической несогласованностью пропозициональной установки и модального предиката. Так, глаголы вспомнить, почувствовать, почуять, понять, заключить и даже обрадоваться способны подчинять кажется:
(261) Сквозь его гул услышала какой-то звук в номере, с испугом вспомнила, что, кажется, не заперлась, осторожно, чуть приоткрыв дверь ванной, выглянула. [А. Кабаков. Сочинитель (1990-1991)]
(262) – Я и не беспокоюсь, – ответил Максим. И почувствовал, что, кажется, опять соврал. – Нет, я беспокоюсь, но не боюсь, – поправился он. [В. Крапивин. Болтик (1976)]
(263) Сукины дети Гошка и Сашка, почуяв, что у отца прекрасное настроение, что, кажется, у него появились деньги, тут же стали клянчить подарки. [Э. Володарский. Дневник самоубийцы (1997)]
(264) Вступив в должность, Орлов первый день присматривался, второй осмысливал увиденное, а на третий понял, что, кажется, уже пора что-то делать. [«Столица» (1997)]
(265) По тому, как обрадовался Уаскаро, Инка заключила, что, кажется, намотав по городу пару десятков километров в поисках подарка, они его, наконец, отыскали. [Улья Нова. Инка (2004)]
(266) Сосед, обрадовавшись тому, что, кажется, наконец, выбрана тема для разговора, развернулся ко мне. [М. Голованивская. Противоречие по сути (2000)]
Подчиненное кажется допускают также глаголы говорения – которые в данном контексте подобны глаголам знания:
(267) Отец как раз сказал ей два дня назад, что, кажется, встретил ту единственную женщину, которая и была ему нужна всю жизнь [А. Берсенева. Полет над разлукой (2003-2005)]
(268) И, представляешь, Валька, он бухнулся передо мной на колени и заявил, что, кажется, любит меня. [Т. Тронина. Русалка для интимных встреч (2004)]
(269) Еще минут через десять-пятнадцать Николай Иванович доложил, что, кажется, Баран и его пассажир приехали: поставили машину на стоянку, Баран остался в машине, а пассажир пошел пешком к многоэтажному дому на Селезневке. [Л. Корнешов. Газета (2000)]
(270) ...он хотел сообщить своему другу, что, кажется, знает этого «покойника». [С. Осипов. Страсти по Фоме. Книга вторая. Примус интерпарэс (1998)]
(271) ...и только потом наконец сумел выдавить из себя, что, кажется, разлюбил жену [Е. Шкловский. Состояние невесомости (1990-1996)]
(272) Мама рассказывала мне потом, что, кажется, дядя Бума недостаточно осторожно лечил его, не препятствуя ему вставать с постели. [Н. М. Гершензон-Чегодаева. Воспоминания дочери (1952-1971)]
Итак, в гипотаксическом контексте подразумеваемым субъектом вводного оборота может быть не говорящий, а подлежащее подчиняющего предложения (п.4.4.2):
(273) Коля считает, что Иван, может быть, придет.
Это значит, что модальные показатели (по крайней мере некоторые из них) поддаются гипотаксической проекции, т.е. являются вторичными (иначе –мягкими) эгоцентриками, см. [Падучева 2013].
Говоря о подразумеваемых субъектах вводных слов, следует обратить внимание на употребление кажется в сослагательном наклонении – казалось бы:
(274) Володя приехал возмущенный: он просил представителей фирмы «Ямаха» подарить Жене рояль. Казалось бы, что им стоило! Но они ограничились какой-то электронной клавиатурой. [С. Спивакова. Не все (2002)]
Если в обычном контексте подразумеваемый субъект кажется – говорящий, то сослагательное наклонение добавляет точку зрения второго участника речевой ситуации: говорящий приглашает слушающего разделить с ним его точку зрения, так что казалось бы выражает ожидание, которое говорящий предполагает общим у него и слушателя. В примере (274) неслучайным является но в следующем предложении – оно выражает тот факт, что ожидание не соответствует действительности. В значении ‘казалось бы’ может употребляться и просто кажется, ср. Онегин, я тогда моложе, я лучше, кажется, была.
А пример (275) (принадлежит Е. Э. Разлоговой) показывает, что на базе подразумеваемого сослагательного наклонения вводного кажется возникает косвенный речевой акт:
(275) Я, кажется, русским языком говорю!
Тут у говорящего нет неуверенности относительно языка, на котором он говорит. Его иллокутивная цель – выяснить, почему слушатель ведет себя так, как если бы язык был ему непонятен. Т.е. подразумеваемым субъектом модальности является слушающий.
Представляют интерес подразумеваемые субъекты вводного оказывается (внимание к этому слову было привлечено в статье [Храковский 2007b]). Его значение включает следующие два компонента:
оказывается (X, P) =
I. Х узнал <от Y>, что Р;
II. Х удивился, что Р (или: Х не ожидал, что Р).
В отличие от вводного кажется, которое с точки зрения своего акционального класса является стативом, вводное оказывается обозначает изменение состояния и предполагает не одного субъекта, а, возможно, двух. Возникает основа для сложной интерференции «голосов». В примере (276) лицо Х – это говорящий; он является и субъектом нового знания и субъектом удивления:
(276) Я так рада! Нашлись, нашлись! Они, оказывается, болели и не подавали весточек! (Л. Петрушевская. Три девушки в голубом)
Кроме лица Х, в ситуацию может входить лицо Y – Источник сведений-знаний, поскольку узнают чаще всего от кого-то. В (276) Источник за кадром; но лица Y может и не быть вообще; так, в (277) говорящий получает знание не от участника Источник, а из непосредственного восприятия:
(277) Вернулся домой, на крылечко взошел, хотел было дверь открыть, а она, оказывается, изнутри на засов заперта. (В. Писарев. Волшебные сказки)
Наряду с этими двумя обычными употреблениями, оказывается имеет специфическое употребление в контексте нарратива. А именно, может быть так, что участник Y, источник информации, присутствует в контексте ситуации, но полученная от него информация не стала знанием субъекта Х. В примере (278) лицо Y (мама) имеет мнение (для Y это знание), которое очевидным образом не разделяется говорящим. Таким образом, говорящий, получив информацию, не стал субъектом знания:
(278) Мама все время пытается воспитывать его <брата> на моем положительном примере. Оказывается, я стал человеком благодаря трудолюбию и настойчивости, которые проявлялись у меня в раннем детстве [В. Аксенов. Звездный билет]
Сдвиг значения слова оказывается может быть представлен (Б. Парти, устное сообщение) как ироническая интерпретация (см. о ней в п.3.2 и п.4.2): высказывание понимается в противоположном смысле, а именно, как отрицание того, что в нем выражено буквально. При этом речь идет о так наз. внешнем отрицании [Horn 1989: 362–370]: отрицается не только удивление, которое выражено словом оказывается в его буквальном значении, но и свойственная этому значению презумпция факта, которую обычное отрицание не отрицает.
Как и другие вторичные эгоцентрики, оказывается, допускает гипотаксическую проекцию. Так, в (279) подразумеваемый субъект оказывается – это семантическое подлежащее деепричастия узнав, т.е. подлежащее матричного предложения он, в конечном счете, Борис Грибанов:
(279) Работник Гослитиздата Борис Грибанов, встретив Владимира Корнилова, стал сетовать, что он всегда уважал Войновича как писателя и порядочного человека, а теперь он <был> очень огорчен и разочарован, узнав, что Войнович, оказывается, пишет доносы. [В. Войнович. Иванькиада (1976)]
Между тем в примере (280) (из [Храковский 2007b]) подразумеваемым субъектом удивления у гипотаксического оказывается является говорящий:
(280) И тут он <спутник, татарин> высказал мне свою тайную просьбу: купить ему дом в Крыму, но на мое имя, потому что татарам, оказывается, домов не продают. (Л. Улицкая)
Вопросительной проекции вводное оказывается не допускает – в контексте вопроса оно не употребляется: оказывается может выражать отвержение, но не сомнение. Слово неужели, тоже с семантикой удивления, обладает прямо противоположными свойствами – оно требует, чтобы его ассоциированная пропозиция выражала сомнение и употребляется только в вопросе:
(281) Неужели он недоволен?
Семантический сдвиг, представленный примером (278), позволяет обнаружить семантическую связь между удивлением и недоумением: удивление вызывает неожиданно узнанный факт, а недоумение возникает тогда, когда нам преподносится как факт то, что, на наш взгляд, не имеет места.
Пример (282) показывает, что оказывается может употребляться в контексте несобственной прямой речи: повествователь передает свои права на эгоцентрик персонажу – людям в больнице. Это люди в больнице, которых взволновал визит преподобного, неожиданно узнали, что в наших краях есть священники (NB местоимение 1-го лица наши):
(282) Визит преподобного взволновал всю больницу. Оказывается, в наших краях есть священники! И они исповедуют желающих! В самой большой палате больничной <…> говорили только об исповеди тети Поли [В. Шаламов. Колымские рассказы (1954–1961)]
Здесь интерпретация оказывается прямая (факт наличия священников не оспаривается), но предположительный субъект пропозициональной установки не говорящий, а персонаж.
Подробнее о вводных словах см. статью Вводные конструкции.
Исследование, описанное в статье про 4. «Субъективная» модальность, подчеркивает ее значимость в современном мире. Надеюсь, что теперь ты понял что такое 4. «Субъективная» модальность и для чего все это нужно, а если не понял, или есть замечания, то не стесняйся, пиши или спрашивай в комментариях, с удовольствием отвечу. Для того чтобы глубже понять настоятельно рекомендую изучить всю информацию из категории ТЕОРИЯ ТЕКСТА
Часть 1 4. «Субъективная» модальность
Часть 2 4.4.1. Некоторые классы вводных слов и их свойства - 4.
Комментарии
Оставить комментарий
Теория текста
Термины: Теория текста