Лекция
Привет, Вы узнаете о том , что такое модальность, Разберем основные их виды и особенности использования. Еще будет много подробных примеров и описаний. Для того чтобы лучше понимать что такое модальность, деонтическая модальность , настоятельно рекомендую прочитать все из категории ТЕОРИЯ ТЕКСТА.
модальность – это понятийная категория, которая характеризует: а) отношение говорящего к содержанию высказывания; или б) статус обозначенной в нем ситуации по отношению к реальному миру; или в) иллокутивную силу, т.е. коммуникативную цель говорящего. В грамматике модальность выражается, прежде всего, наклонением. Например, в предложении Не уверен, что Маша пришла бы сослагательное наклонение выражает тот факт, что ситуация прихода Маши является гипотетической, а не реальной. В предложении Вот бы пришла Маша! сослагательное наклонение выражает желательность той же ситуации для говорящего. В предложении Уходи, Маша! повелительное наклонение выражает побуждение к действию. Модальные значения выражаются и многими другими способами – конструкциями (Быть бычку на веревочке), вводными словами (наверно), модальными глаголами и предикативами (типа мочь, можно, нужно), частицами (все-таки) и проч.
Термин модальность используется для обозначения широкого круга разнородных явлений. К сфере модальности относят следующие группы значений.
а) Противопоставление по признаку реальность – ирреальность, ср. Он стал чемпионом (реальная модальность) и <Ему надо было выиграть последнюю партию – тогда> он стал бы чемпионом (ирреальная модальность). Это так называемая «объективная» модальность, которая выражается грамматической категорией наклонения – а именно, оппозицией индикатив vs. сослагательное наклонение, см. п.2. Модальность и наклонение, а также статью Сослагательное наклонение.
б) Противопоставление высказываний по иллокутивной силе (в традиционной терминологии это «тип предложения по цели высказывания»): высказывания и предложения бывают повествовательные, побудительные, вопросительные: Дети ушли; Дети, уйдите!; Ушли ли дети? Соответственно, говорят об утвердительной (ассертивной), побудительной и вопросительной «иллокутивной модальности». Имеются также более частные иллокутивные типы. Иллокутивная сила выражается наклонением (в частности, императивом), вопросительными словами и частицами, интонацией и множеством конструкций «малого синтаксиса» (Что бы тебе с ней познакомиться! – побуждение), см. п.3. Иллокутивная модальность.
в) К сфере модальности относятся также значения, которые выражают отношение говорящего к тому, о чем он сообщает, – т.е. психологическую или ментальную установку говорящего, propositional attitude, или attitude of the mind, например, желательность, гипотетичность, сомнение и под. Это так называемая «субъективная модальность», см. [Виноградов 1975]; [Грамматика 1980(2): 214–236]. Субъективно-модальные значения выражаются сослагательным наклонением в оптативном (желательном) значении (см. Сослагательное наклонение / п.2.3), а также: вводными словами и словосочетаниями, специальными конструкциями, частицами и междометиями, порядком слов и интонацией. Все эти граммемы, слова и конструкции в своей семантике предполагают говорящего – при этом говорящий не является у них эксплицитно выраженным субъектом: Ну и дождь! Вот дождь так дождь! Уж и дождь! Дождь и дождь! Тот еще был дождь! Наверно, дождь! Надо же, дождь! Эти значения часто бывают экспрессивно окрашены. Как синоним можно использовать термин установочная модальность. (В [Плунгян 2011: 424] эта модальность фигурирует как «оценочная».) См. п.4. Субъективная модальность.
г) Начиная с Аристотеля, модальными принято называть значения возможности (До вокзала можно доехать на трамвае) и необходимости (Ты должен ей помочь). В русском языке возможность и необходимость выражаются лексически (глаголами, предикативами, вводными словами, частицами), а также конструкциями – прежде всего, инфинитивными: Тебя не убедить (= ‘нельзя убедить’, отрицание возможности), Мне завтра дежурить (= ‘надо дежурить’, необходимость). Есть даже языки (например, венгерский, японский), где подобные значения выражаются морфологически. Значения возможность и необходимость, особенно в своей эпистемической (связанной со знанием) и деонтической (связанной с долгом) разновидности, естественно примыкают к зоне субъективной модальности. См. п. 4.1. Модальности возможность и необходимость.
Деонтическая модальность — это выраженная в суждении просьба, совет, приказ или предписание, побуждающее кого-либо к конкретным действиям.
Пример
"Запрещено переходить перекресток на красный сигнал светофора"
Итак, можно различить три сферы модальности в русском языке – объективную, субъективную и иллокутивную. Именно эти три сферы модальности различаются и в целом в языках мира, см., например, [Foley, Van Valin 1984: 214]; в [Le Querler 1996] они называются, соответственно, объективная, субъективная и интерсубъектная.
В отличие от времени, вида или лица, модальность не выражается в русском языке никакой единой грамматической категорией. Однако модальность – это одно из важных для русского языка грамматических значений (грамматических в типологическом смысле, т.е. Об этом говорит сайт https://intellect.icu . потенциально способных обслуживаться грамматикой – не в смысле грамматического значения по Якобсону [Якобсон 1959]; похожее место в русской грамматике занимает, например, определенность): модальность – это элемент «универсального грамматического набора» [Плунгян 2011: 94–95]. Далее речь идет о русскойграмматической модальности, т.е. о модальности, которая выражается в русском языке грамматически – морфологически или синтаксически.
Что касается значений ‘возможность’ и ‘необходимость’, то в ряде европейских языков глаголы, выражающие возможность и необходимость, называются модальными и относятся к сфере грамматики в силу своих морфологических особенностей, так что выражаемые ими значения причисляются к грамматической модальности автоматически. В русском языке показатели возможности и необходимости морфологически ничем не выделяются (см., впрочем, п.2.4.2). Однако и в русском языке эти слова относятся к сфере грамматической модальности, поскольку они имеют специальные синтаксические рефлексы. В частности, показатели возможности и необходимости имплицируют, в некоторых употреблениях, эгоцентрический модальный субъект, отличный от подлежащего (в [Плунгян 2011: 435] отмечено, что появление говорящего как субъекта модального показателя свидетельствует о грамматикализации показателя). Другой возможный синтаксический рефлекс лексического модального показателя – синтаксическая неподчинимость, см. п.3.2, п.4.2; это тоже основание для того, чтобы считать лексическую единицу с модальным значением объектом грамматики.
Иллокутивные противопоставления в русской грамматической традиции не относят к сфере модальности: они составляют отдельный параметр. Так, в [Грамматика 1960: 353–367] повествовательные, вопросительные и побудительные предложения рассматриваются как «классы предложений по цели высказывания». Однако в [Грамматика 1980(2): 215] возможность включения иллокутивных значений в число модальных, в принципе, не отвергается. (Эти значения включены в число модальных, например, в [Бондарко и др. 1990].) В самом деле, если причислить к сфере модальности объективную и субъективную модальность, то и иллокутивную нужно включить туда же: императив, как и индикатив, – это наклонение, а значение наклонения – это модальное значение, см. ниже п.2.1. См. в [Palmer 1986: 14–23] о связи наклонения и модальности и в [Lyons 1977: 828] о семантической близости императива и деонтической модальности.
В содержании высказывания обычно можно различить модальный показатель и пропозицию (см. о пропозиции [Lyons 1977: 452] и обзор в [Падучева 1985: 34–40]) – что примерно соответствует «модусу» и «диктуму» в терминологии Шарля Балли, см. [Балли 1955]. Следует, однако, иметь в виду, что пропозиция может содержать модальный оператор (такой как возможно или нужно) или предикат пропозициональной установки (типа желательно, жалко), т.е. быть модализованной. Так, во фразе Ты, возможно, забыл о нашей договоренности? сферу действия, т.е. диктум, одного модального показателя, вопроса, составляет пропозиция с другим модальным показателем, возможно. Термины Балли поэтому не всегда удобны: Балли исходит из того, что модус иерархически выше, чем диктум, а на самом деле, диктум (по отношению к какому-то модусу) может сам содержать в себе модус.
В особом положении находятся показатели иллокутивной модальности: они действительно выражают такой модус, который не может входить в диктум, т.е. неподчинимый, см. п.3.2. Так, предложение с должен, которое выражает деонтическую модальность, субъективную, подчинимо (Мама считает, что ты должен ей помочь), а предложение с императивом, который выражает близкую по смыслу, но иллокутивную модальность, – нет: *Мама считает, что помоги ей. Иллокутивный показатель не может даже входить в сферу действия отрицания – отрицание при императиве выражает не отрицание в обычном смысле слова, а новый речевой акт (так, Открой дверь! – побуждение, а Не открывай дверь! – прохибитив). Впрочем, и здесь есть исключения; о возможной подчинимости иллокутивных показателей см. п.3.6.
Итак, понятийных центров в сфере модальности не два, как иногда считают (ср. [Плунгян 2011: 423]), а три: модальность выражает а) отношение высказывания к действительности; б) отношение говорящего к содержанию высказывания и в) коммуникативную цель высказывания.
Граница между иллокутивной и субъективной модальностью не всегда четкая. Так, ирония – это речевой акт, т.е. иллокутивная модальность; но ирония может быть экспрессивным способом выражения отрицания, а экспрессия – это сфера субъективной модальности. В [Грамматика 1980(2): 216] к сфере субъективной модальности относятся значения типа согласие / несогласие, принятие / неприятие <высказывания собеседника>, одобрение, порицание, осуждение, призыв, побуждение, предостережение, угроза, непонимание, подчеркивание и т.п., многие из которых следовало бы отнести к иллокутивной сфере. Скажем, одобрение, и особенно неодобрение, в контекстах Дался тебе этот мотоцикл! или Охота же была тебе жениться! (примеры из [Шмелев 1958]), – это иллокутивные значения. Различие следует видеть в том, что в контексте иллокутивной модальности говорящий выступает, прежде всего, как субъект речи, обращенной на адресата, тогда как в контексте субъективной модальности он только субъект пропозициональной установки, ср. в этом плане пожелание и желание. Однако это различие не всегда легко выявить.
Модальные значения разных типов могут совмещаться, т.е. иметь сферой действия одну и ту же пропозицию. Так, утвердительная иллокутивность совместима с разными вариантами субъективной модальности, выраженной вводными словами: Иван, должно быть, в Киеве; Он едва ли вернется и проч. Вопросительная иллокутивность совместима с сослагательным наклонением: Ты пошел бы с ним в разведку? Это исключает трактовку вопросительности как наклонения в русском языке. Имеются, однако, определенные ограничения совместимости модальных значений из разных сфер, см. об этом п.2.5.
Границы семантической сферы модальности проводятся разными учеными по-разному. Остановимся на некоторых значениях, которые не относятся к модальным – по крайней мере, в грамматике русского языка.
Не относится к числу модальных значений отрицание(если не считать экспрессивного отрицания, которое входит в сферу субъективной модальности, как в предложении Охота была мне туда идти! = ‘нет охоты’). Отрицание – это оператор, который соединяется с самыми разными грамматическими значениями (в том числе – с модальными), образуя естественные семантические сочетания. Например, отрицание возможности – это невозможность, отрицание разрешения – это запрет. Категорию, образуемую противопоставлением утверждения и отрицания, называют полярность (см., например, [Horn 1989: 157]; [Мельчук 1998: 149]).
К сфере модальности близки слова со значением оценки. Разница в том, что модальные значения характеризуют пропозицию в целом, тогда как оценка (обычно по параметру хорошо / плохо) входит, чаще, в семантику отдельных слов (таких как умудриться, угораздить, психовать, выпендриваться). Это отдельная сфера в семантике естественного языка (преимущественно – в лексической семантике), хотя и близко примыкающая к субъективной модальности. См. об оценке [Арутюнова 1998: 130–274].
К сфере модальности примыкает и грамматическая категория эвиденциальности, которая выражает источник сведений говорящего о ситуации; или, точнее, путь доступа к сообщаемой информации, см. работы Н. А. Козинцевой в [Храковский 2007b], а также [Aikhenvald 2004]; [Плунгян 2011: 450]. В языках с грамматикализованной эвиденциальностью высказывание о факте, т.е. о событии, которое говорящий сам видел или в котором принимал участие (прямая эвиденциальность), грамматически противопоставлено высказываниям с косвенной эвиденциальностью, где говорящий основывается на данных, которые ему сообщили (цитатив); сообщает результат своих умозаключений (инферентив); то, что ему показалось (имперцептив) и т.п. В русском языке эвиденциальность не является грамматической категорией, хотя лексические показатели эвиденциальности (главным образом, частицы и вводные слова) имеются во множестве, например: якобы, будто бы, как будто, кажется, видимо, похоже, см. [Булыгина, Шмелев 1997]; [Храковский 2007а]; [Letuchiy 2008] . Особую роль играют частицы мол, де и дескать, «ксенопоказатели» по Н. Д. Арутюновой, связанные с передачей чужой речи, но выражающие комплекс значений, не сводимый к простой цитативности (см., в частности, [Плунгян 2008]; [Падучева 2011b]).
Существует тесная связь между эвиденциальностью и эпистемической модальностью: эпистемическая модальность обычно означает выраженную говорящим неполную степень достоверности сообщаемой им информации (см. п.4.1.1), а эвиденциальность маркирует источники информации, на которых говорящий основывает свое высказывание, – тем самым частично снимая с себя ответственность за достоверность информации. Оба значения могут выражаться нерасчлененно в одном показателе, но косвенная эвиденциальность сама по себе не подразумевает недостоверности [Храковский 2007а]. В [Palmer 1986] эвиденциальность включена в сферу модальности. В некоторых пунктах эвиденциальность и модальность действительно совпадают, см. в [Плунгян 2011: 366] о том, что эвиденциальное значение конклюзивность (иначе – презумптивность) – это не что иное, как эпистемическая необходимость. Однако общепринятой можно считать точку зрения, согласно которой эвиденциальность и модальность – это разные категории, между которыми существует тесная связь. См. подробно о связи между модальностью и эвиденциальностью, например, [Макарцев 2014: 40–49].
В [Грамматика 1980(2): 214] по отношению к значениям, которые выражаются наклонением, используется термин «объективная» модальность. На самом деле, семантика наклонения всегда субъективна – в том смысле, что предполагает говорящего субъекта. Для оптативного значения сослагательного наклонения это очевидно: Было бы сейчас лето! = ‘я хочу, чтобы сейчас было лето’. Но говорящий присутствует также и в семантике изъявительного наклонения (индикатива). Это демонстрирует известный парадокс Мура, см. [Wittgenstein 1953: 190]. Фраза Она красива, но я так не считаю аномальна, поскольку содержит противоречие: первая клауза ‘она красива’ имеет импликацию ‘я считаю, что она красива’, которая противоречит ассерции второй клаузы – ‘я так не считаю’. Компонент ‘я считаю…’ в семантике утвердительного предложения – это даже больше, чем импликация: это эпистемическое обязательство говорящего. Эксплицитное отождествление субъективности в языке с фигурой говорящего субъекта принадлежит Э. Бенвенисту, см. [Бенвенист 1974: 292].
Правда, в подчиненной синтаксической позиции субъектом модальности может быть не говорящий. Так, в предложении Петька мог и соврать субъект модальности, выраженной модальным глаголом, – говорящий (см. об этом п.4), а в Иван считает, что Петька мог и соврать субъект модальности не говорящий, а Иван – подлежащее главного предложения. В самом деле, есть разные режимы интерпретации ([Падучева 1986]; [Падучева 1996]), т.е. разные контексты употребления языка: кроме обычного речевого (иначе – диалогического) дискурса, есть нарратив и, соответственно, нарративный контекст; есть гипотаксический контекст (т.е. контекст подчиненного предложения). И существуют общие правила проекции, согласно которым говорящего могут замещать, в разных коммуникативных контекстах, разные субъекты (см. о проекциях в [Lyons 1977: 579] и, подробно, в [Падучева 2011a]). Правила проекции касаются не одного только модального субъекта, а субъективности в целом.
Подразумеваемый субъект модальности зависит, в том числе, от типа речевого акта. Например, в вопросе и в ответе субъект может быть разный:
(1) – Можно <мне>? – Можно <тебе>.
Наличие подразумеваемого модального субъекта может определять границу между грамматической и лексической модальностью, см. об этом в п.4.1.1.
С этими оговорками, можно сказать, что общим для всех явлений из сферы грамматической модальности является участие говорящего: модальность – это эгоцентрическая категория, см. эгоцентрические единицы языка. Именно на этом основании из сферы модальности исключено отрицание (см. п.1.2 выше), которое не является эгоцентрической категорией – по крайней мере, в русском языке.
По Палмеру, субъективность является критерием модальности («subjectivity is an essential criterion of modality», [Palmer 1986: 16]). Однако модальность – далеко не единственная эгоцентрическая категория. Другая сфера эгоцентрического – дейксис. (Эти две сферы объединены в классической работе Р. О. Якобсона – [Jakobson 1957/1972], которая ввела в обиход более общее понятие шифтера.) Третья и четвертая – это уже упоминавшиеся оценка и эвиденциальность. Наконец, есть коммуникативная структура (тема-рематическое членение), которая имеет дело с оппозицией известное / неизвестное, тем самым апеллируя к говорящему и слушающему.
Ниже в п.2 содержится краткий обзор модальных значений, выражаемых наклонением (подробно о модальных значениях, выражаемых наклонением, см. Наклонение), – который завершает тему Модальность и наклонение; здесь же уточняются границы объективной модальности. В заключение п.2 приводится таблица сочетаемости трех типов модальности друг с другом. В п.3 речь идет об иллокутивной модальности, в п.4 – о субъективной модальности, в частности – о возможности и необходимости, выражаемых модальными глаголами и предикативами (о выражении этих значений инфинитивом см. Инфинитив).
Исследование, описанное в статье про модальность, подчеркивает ее значимость в современном мире. Надеюсь, что теперь ты понял что такое модальность, деонтическая модальность и для чего все это нужно, а если не понял, или есть замечания, то не стесняйся, пиши или спрашивай в комментариях, с удовольствием отвечу. Для того чтобы глубже понять настоятельно рекомендую изучить всю информацию из категории ТЕОРИЯ ТЕКСТА
Комментарии
Оставить комментарий
Теория текста
Термины: Теория текста