Лекция
Сразу хочу сказать, что здесь никакой воды про искусственный интеллект и риски, и только нужная информация. Для того чтобы лучше понимать что такое искусственный интеллект и риски , настоятельно рекомендую прочитать все из категории Связь с другими науками и явлениями культуры.
До сих пор основной опасностью искусственного интеллекта (ИИ) было то, что люди слишком рано делали вывод, что они его понимают. Разумеется, эта проблема не ограничена ИИ. Jacques Monod пишет: «забавным аспектом теории эволюции является то, что каждый думает, что понимает ее». (Monod, 1974.) Мой отец, физик, жаловался на людей, придумывавших свои собственные физические теории: «интересно знать, почему люди не придумывают свои собственные теории химии?» (Но они делают.) Тем не менее, проблема является особенно актуальной в области ИИ. Область ИИ имеет репутацию того, что она дает огромные обещания и не исполняет их. Большинство наблюдателей считают, что ИИ труден, и это на самом деле так. Но запутанность не происходит из трудности. Трудно сделать звезду из водорода, но звездная астрофизика не имеет ужасающей репутации обещать сделать звезду и затем не смочь. Критическим выводом является не то, что ИИ труден, а то, что, по неким причинам, людям очень легко думать, что они знают об Искусственном Интеллекте гораздо больше, чем на самом деле.
В моей другой статье о рисках глобальной катастрофы «Систематические ошибки мышления, потенциально влияющие на суждения о глобальных рисках», я начинаю с замечания, что немногие люди предпочли бы нарочно уничтожить мир; сценарий же уничтожения Земли по ошибке кажется мне очень беспокоящим. Немногие люди нажмут кнопку, которая, как они точно знают, вызовет глобальную катастрофу. Но если люди склонны быть абсолютно уверены, что кнопка делает нечто, совершенно отличное от ее реального действия, это действительно причина для тревоги.
Гораздо труднее писать о глобальных рисках искусственного интеллекта, чем о систематических ошибках мышления. Ошибки мышления – это твердо установленное знание; достаточно процитировать литературу. ИИ – это не твердо установленное знание; ИИ относится к передовым исследованиям, а не к учебникам. И, по причинам, объясняющимся в следующей главе, проблема глобальных рисков в связи с искусственным интеллектом фактически не обсуждается в существующей технической литературе.
Сноска (1): Я благодарю Michael Roy Ames, Eric Baum, Nick Bostrom, Milan Cirkovic, John K Clark, Emil Gilliam, Ben Goertzel, Robin Hanson, Keith Henson, Bill Hibbard, Olie Lamb, Peter McCluskey и Michael Wilson за их комментарии, предложения и критику. Нет необходимости говорить, что все оставшиеся ошибки в этой статье – мои.
Я вынужден анализировать тему со своей точки зрения, делать мои собственные выводы и делать все, от меня зависящее, чтобы доказать их в ограниченном пространстве этой статьи.
Дело не в том, что я пренебрегаю необходимостью цитировать существующие источники на эту тему, но в том, что таких источников, несмотря на все мои попытки их найти, обнаружить не удалось (на январь 2006 года).
Соблазнительно игнорировать ИИ в этой книге, потому что это наиболее трудная тема для обсуждения. Мы не можем обратиться к статистическим данным, чтобы вычислить маленькую годовую вероятность катастрофы, как в случае астероидных ударов. Мы не можем использовать вычисления на основании точных, точно подтвержденных моделей, чтобы исключить некие события или установить бесконечно малые верхние границы их вероятности, как в случае возможных физических катастроф. Но это делает катастрофы с ИИ еще более беспокоящими, а не менее.
Эффекты систематических ошибок мышления, как оказалось, имеют тенденцию увеличиваться при недостатке времени, занятости ума или недостатке информации. Это говорит, что чем труднее аналитическая задача, тем важнее избежать или ослабить систематическую ошибку.
Сумятица, которую внесет появление технологий на основе «сильного» искусственного интеллекта, повлияет на все общество. С учетом широкого круга применения, искусственный интеллект несет в себе как преимущества, так и риски во многих областях: экономика, политика, мобильность, здравоохранение, оборона и охрана окружающей среды. Риски и выгоды могут проявиться как в краткосрочной так и в долгосрочной перспективе, в зависимости от того сколько времени потребуется технологиям на основе «сильного» искусственного интеллекта на то, чтобы начать использоваться в реальном мире. Темп их внедрения зависит от уровня инвестиций в научно-исследовательскую деятельность в каждой из областей применения. Внедрение искусственного интеллекта зависит от инвистиций, выделяемых научно-исследовательскими отделами
ВЛИЯНИЕ ИИ НА ЭКОНОМИКУ
Хотя ожидается, что искусственный интеллект вызовет рост ВВП на душу населения1 , выполняя существующие работы более эффективно и восполняя сокращение трудовых ресурсов, которое связано в первую очередь со старением населения, потенциальное замещение им многих работ с низким и средним уровнем дохода может вызвать высокую безработицу. Например, строительная фирма Mace прогнозирует, что 600 тыс. из существующих 2,2 млн. рабочих мест в данной отрасли может быть автоматизировано к 2040 году2 . Такие сценарии потребуют новых способов определения ответственности и снижения рисков социальной незащищенности. Например, правительства могут ввести гарантированный базовый доход3 или налог на роботов4 , чтобы каждый мог получать выгоду от автоматизации и «роботизации» общества. Также важную роль в формировании политических и корпоративных стратегий будут играть этические факторы, такие как смысл труда5 и организация взаимодействия между человеком и искусственным интеллектом6 на рабочем месте. Более широкие проблемы этического характера касаются степени, в которой машины должны заменить людей в критических областях деятельности, таких как хирургия, лечение, законотворчество и принятие решений органами власти. Если машины зарекомендуют себя лучше, чем люди, людей, задействованных в этих областях, может стать меньше, и в обществе возникнет нехватка знаний об осуществлении таких критических видов деятельности людьми.
ВЛИЯНИЕ ИИ НА ПОЛИТИКУ
Внедрение искусственного интеллекта и аналитических технологий позволяет анализировать политические предпочтения человека и проверять, насколько кандидаты заслуживают доверия. Если эта информация будет контролироваться лишь несколькими крупными игроками, она может вызвать противоположный эффект, облегчая правительству оказание влияния на граждан путем индивидуализированного управления их предпочтениями. Чат-боты, управляемые искусственными интеллектом, формируют свой подход к коммуникации таким образом, чтобы влиять на решения, принимаемые индивидуальными пользователями. В Великобритании простейшая разновидность компьютерной пропаганды уже имела место во время референдума по выходу из ЕС7 . Есть опасения, что в будущем деспотичные власти смогут использовать искусственный интеллект для того, чтобы формировать мнение граждан.
ВЛИЯНИЕ ИИ НА МОБИЛЬНОСТЬ
Ожидается, что искусственный интеллект повысит мобильность. Согласно прогнозам, автономные роботыавтомобили, управляемые искусственным интеллектом, искоренят человеческие ошибки, которые являются основной причиной дорожно-транспортных происшествий. Системы управления транспортом будут реагировать на потребности в транспорте, исходя из доступных возможностей инфраструктуры и транспортной связности. Несмотря на обещанное упрощение путешествий, искусственный интеллект также вызывает проблемы, связанные с тем, кто несет ответственность в случае дорожнотранспортных происшествий, и какими этическими принципами следует руководствоваться автономным участникам дорожного движения при принятии решений, которые потенциально могут быть опасными для людей, например, в случае дорожнотранспортного происшествия.
ВЛИЯНИЕ ИИ НА МЕДИЦИНУ
Здравоохранение – это сектор экономики, в которой от искусственного интеллекта ждут, пожалуй, наибольшей пользы для общества. Например, за счет использования продвинутого анализа данных определение последовательности человеческого ДНК обеспечит искоренение многих неизлечимых болезней, в том числе, рака. Усовершенствованные когнитивные способности позволят интеллектуальным агентам давать специализированные медицинские рекомендации и диагностировать заболевания, которые в ином случае потребовали бы выявления и перекрестной проверки посредством большого количества медицинских наблюдений. Ожидается, что возрастет качество жизни и ее средняя продолжительность. Кроме того, проблема низкой доступности медицинских услуг в отдаленных регионах планеты будет решена посредством мобильных медицинских консультаций на основе искусственного интеллекта. В то же время, использование продвинутого искусственного интеллекта для заботы о престарелых и детях сопряжено с риском психологической манипуляции и неверных оценок (см. стр. 17). Кроме того, проблема защиты личных данных пациентов при использовании искусственным интеллектом медицинской документации для исследования новых заболеваний привлекает большое внимание к потребности в улучшении законодательного регулирования защиты данных и прав пациентов. Здравоохранение– это область, в которой от искусственного интеллекта ждут, пожалуй, наибольшей пользы для общества.
ВЛИЯНИЕ ИИ НА ЗАЩИТУ И БЕЗОПАСНОСТЬ
Программное обеспечение на основе искусственного интеллекта потенциально может улучшить мировую безопасность, а также снизить риски для компаний, помогая в выявлении кибер-атак1 и террористической деятельности. Мониторинг и анализ социальных сетей, финансовых операций и других крупных массивов данных уже сейчас используются службами разведки и безопасности для определения и прогнозирования угроз до их возникновения. Искусственный интеллект может помочь в разработке сложных и надежных гипотетических, предназначенных для оценки, долгосрочных перспектив. Напротив, нецелевое использование сильного искусственного интеллекта может увеличить риск кибер-атак в случае, если имеющие преступные намерения хакеры научат искусственный интеллект атаковать. Также может быть использовано автономное оружие, такое как беспилотники2 . Угрозы подобного рода часто недооценивают.
ВЛИЯНИЕ ИИ НА ОХРАНУ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ
Искусственный интеллект может помочь в решении одной из сложнейших проблем нынешнего века – климатических изменений. Используя технологии на основе искусственного интеллекта, умные города и умные электросети уже сейчас сокращают подушные выбросы. Кроме того, роботы на основе искусственного интеллекта могут эксплуатироваться в неблагоприятных условиях, где они подвергаются воздействию токсичных или вредоносных материалов. С другой стороны, искусственный интеллект – один из ключевых компонентов разработки наноботов, которые могут иметь опасные последствия для окружающей среды, незаметно модифицируя вещества на нанонуровне. Например, наноботы могут запускать химические реакции, которые создадут невидимые наночастицы, обладающие токсичными и потенциально летальными свойствами 3 .
Когда нечто очень широко распространено в нашей повседневной жизни, мы принимаем это как само собой разумеющееся вплоть до того, что забываем о существовании этого. Представьте себе сложную биологическую адаптацию, состоящую из 10 необходимых частей.
Если каждый из 10 генов независим и имеет 50% частоту в наборе генов - то есть каждый ген имеется только у половины особей вида – тогда в среднем только одна особь из 1024 будет обладать полнофункциональной адаптацией. Меховая шуба не является значительным эволюционным приобретением, пока окружающая среда не начнет подвергать организмы отбору холодом. Точно так же, если ген Б зависит от гена А, тогда ген Б не имеет значительного преимущества, пока ген А не станет надежной частью генетического окружения. Сложное, взаимозависимое устройство должно быть у всех сексуально воспроизводящихся видов; оно не может развиться в противном случае. (Tooby и Cosmides, 1992.) Одна малиновка может иметь более гладкие перья, чем другая, но у обеих должны быть крылья. Естественный отбор, двигаемый разнообразием, сужает это разнообразие. (Sober, 1984.) В каждой известной культуре люди испытывают грусть, отвращение, ярость, страх и удивление (Brown, 1991), и передают эти эмоции одними и теми же выражениями лица. У нас у всех под капотом один и тот же мотор, хотя мы можем и быть раскрашены разными красками; этот принцип эволюционные психологи называют психическим единством человечества. (Tooby and Cosmides, 1992). Это описание и объясняется, и требуется законами эволюционной биологии.
Антрополог не будет восторженно писать о новооткрытом племени: «Они едят еду! Они дышат воздухом! Они используют инструменты! Они рассказывают друг другу истории!» Мы, люди, забываем, как мы подобны друг другу, живя в мире, который напоминает нам только о наших различиях.
Люди научились моделировать других людей, - чтобы соревноваться и кооперироваться со своими сородичами. Это было надежным инструментом в мире наших предков, где любой сильный ум, который вам попадался, был тоже человеком. Мы развили способность понимать наших ближних путем эмпатии, помещая себя на их место; для этого то, что моделируется, должно быть похоже на моделирующего. Не удивительно, что люди часто очеловечивают, – то есть ожидают человекоподобных качеств от того, что не является человеком. В фильме «Матрица» (братья Вачовские, 1999) представитель искусственного интеллекта Агент Смит вначале кажется совершенно холодным и собранным, его лицо неподвижно и неэмоционально. Но позже, допрашивая человека Морфеуса, Агент Смит дает выход свому отвращению к человечеству – и его лицо выражает общечеловеческое выражение отвращения. Опрашивание своего собственного ума работает хорошо, в качестве инстинкта адаптации, когда вам нужно предсказывать других людей.
Но если вы исследуете некий другой процесс оптимизации, - если вы, например, теолог 18 века William Paley – то тогда антропоморфизм – это липучка для мух для неосторожных ученых, столь липкая западня, что нужен Дарвин, чтобы из нее выбраться.
Эксперименты по исследованию антропоморфизма показали, что испытуемые часто антропоморфизируют неосознанно, вопреки своим базовым установкам. Barrett и Keil (1996) провели эксперименты на субъектах, исповедовавших веру в неантропоморфные качества Бога – что Бог может быть более чем в одном месте одновременно, или одновременно наблюдать множество вещей. Barrett and Keil предложили этим испытуемым истории, в которых Бог спасает людей от утопления. Испытуемые отвечали на вопросы об историях или пересказывали их своими словами, таким образом, что это предполагало, что Бог был только в одном месте в одно время и выполнял задачи последовательно, а не параллельно. К счастью для целей нашего исследования, Barrett и Keil в другой группе использовали в прочих отношениях аналогичные истории о суперкомпьютере по имени "Uncomp". Например, чтобы изобразить свойство всезнания, говорилось, что сенсоры Uncomp’а покрывают каждый квадратный сантиметр земли, и никакая информация не теряется. Испытуемые в этих условиях все равно демонстрировали сильный антропоморфизм, хотя и значительно меньший, чем в «группе Бога». С нашей точки зрения, главным результатом является то, что хотя люди сознательно полагали ИИ не подобным человеку, они по-прежнему представляли себе такие сценарии, как если бы ИИ был человекоподобным (хотя и не настолько человекоподобным, как Бог).
Ошибка антропоморфизма подкрадывается незаметно: она происходит без нарочного намерения, не осознанно и вопреки очевидному знанию.
В эпоху бульварной научной фантастики обложки журналов часто изображали монструозного инопланетянина – собирательно известного как жукоглазый монстр (ЖГМ) – тащащего привлекательную полуобнаженную женщину. Может показаться, что художник верил, что негуманоидный инопланетянин, с полностью другой эволюционной историей, может сексуально желать женщину-человека. Такие ошибки происходят не из-за того, что люди явным образом рассуждают подобно следующему: «Все умы, скорее всего, возбуждаются похожим образом, и поэтому, вероятно, ЖГМ находит женщину-человека сексуально привлекательной». Скорее, художник просто не задался вопросом о том, действительно ли гигантский жук воспринимает женщин-людей привлекательными. Наоборот, полуобнаженная женщина является сексуальной – изначально, потому что это неотъемлемо присущее ей свойство. Те, кто делают эту ошибку, не думают об уме насекомообразного существа; они концентрируются на задранных одеждах женщины. Если бы одежды не были задраны, женщина была бы менее сексуальна, но ЖГМ этого не понимает. (Это частный случай глубокой, запутывающей и чрезвычайно распространенной ошибки, которую E. T. Jaynes назвал ошибочностью, связанной с умственной проекцией (mind projection fallacy). (Jaynes and Bretthorst, 2003.) Jaynes, специалист по байесовской теории достоверности, определил «ошибочностью, связанную с умственной проекцией» как ошибку, связанную с тем, что состояния знания перепутаны со свойствами объектов. Например, фраза «мистический феномен» подразумевает, что мистичность – это свойство самого феномена. Если я неосведомлен относительно некого феномена, то это факт о моем состоянии сознания, а не о самом феномене.)
Людям нет нужды понимать, что они антропоморфизируют (или хотя бы понимать, что они вовлечены в сомнительный акт предсказания состояния чужого ума) для того, чтобы антропоморфизм повлиял на мышление. Когда мы пытаемся рассуждать о чужом сознании, каждый шаг рассуждений может быть соединен с предположениями, настолько очевидными для человеческого опыта, что мы обращаем на них внимания не больше, чем на воздух или гравитацию. Вы возражаете журнальному иллюстратору: «Не является ли более правдоподобным, что огромный жук-самец будет сексуально желать огромных жуков-самок?» Иллюстратор немного подумает и скажет: «Но даже если бы инопланетные инсектоиды начинали с любви к твердым экзоскелетам, после того, как инсектоид повстречает женщину-человека, он вскоре поймет, что у нее гораздо более мягкая и нежная кожа. Если у инопланетян имеется достаточно продвинутая технология, они могут генетически изменить себя, чтобы любить мягкую кожу, а не твердые экзоскелеты».
Это - ошибочность-один-шаг-назад (fallacy-at-one-remove). После того, как указано на антропоморфичность мышления инопланетянина, журнальный иллюстратор делает шаг назад и пытается представить умозаключения инопланетянина как нейтральный продукт его мышления. Возможно, продвинутые инопланетяне могут перестроить себя (генетически или как-то иначе), чтобы любить мягкую кожу, но захотят ли они? Инопланетянин-инсектоид, любящий жесткие скелеты, не будет хотеть переделать себя, чтобы любить мягкую кожу вместо этого, – кроме как в случае, если естественный отбор каким-то образом породит в нем определенно человеческое чувство метасексуальности. При использовании длинных сложных цепочек рассуждений в поддержку антропоморфических выводов, каждый шаг таких рассуждений является еще одной возможностью, чтобы прокралась ошибка.
И еще одной серьезной ошибкой является начинать с вывода и искать кажущуюся нейтральной линию рассуждений, ведущую к нему; это называется рационализацией. Если первое, что приходит на ум, при вопросе на эту тему, это образ инсектоида, преследующего женщину-человека, то тогда антропоморфизм является первопричиной этого восприятия, и никакое количество рационализации не изменит этого.
Любой, кто бы хотел уменьшить систематическую ошибку антропоморфизма в себе, должен был бы изучить эволюционную биологию для практики, желательно, эволюционную биологию с математическими выкладками. Ранние биологи часто очеловечивали естественный отбор – они полагали, что эволюция будет делать тоже, что и они сами; они пытались предсказать эффекты эволюции, ставя себя на ее место. В результате получался по большей части нонсенс, который начали изгонять из биологии только в поздние 1960-е годы, например, это делал Williams (1966). Эволюционная биология предлагает обучение на основе как математики, так и конкретных примеров, помогающие выбить из себя ошибку очеловечивания.
Эволюция жестко сохраняет некоторые структуры. В той мере, как развитие других генов опирается на ранее существовавший ген, этот ранний ген полностью цементируется: он не может мутировать, не нарушая множество форм адаптации. Гомеотические (Homeotic) гены – гены, контролирующие развитее структуры тела эмбриона – говорят множеству других генов, когда активироваться. Мутация гомеотического гена может привести к тому, что эмбрион плодовой мушки разовьется нормально, за исключением того, что у него не будет головы. В результате гомеотические гены столь точно сохраняются, что многие из них одни и те же у человека и плодовой мушки – они не изменились со времен последнего общего предка человека и насекомых. Молекулярные механизмы синтеза АТФ по существу одни и те же в митохондриях животных, хлоропластах растений и у бактерий; синтез АТФ не претерпел значительных изменений с развития эукариотов 2 миллиарда лет назад.
Любые два устройства ИИ могут быть менее похожи друг на друга, чем вы и садовый цветок петуния.
Термин ИИ относится к гораздо большему пространству возможностей, чем термин "Homo sapiens". Когда мы говорим о разных ИИ, мы говорим об умах вообще, или о процессах оптимизации вообще. Представьте себе карту возможных устройств ума. В одном углу маленький кружочек означает всех людей. И вся эта карта находится внутри еще большего пространства, пространства процессов оптимизации. Естественный отбор создает сложные функционирующие механизмы не привлекая процесса думания; эволюция находится внутри пространства процессов оптимизации, но за пределами пространства умов.
Этот гигантский круг возможностей исключает антропоморфизм как законный способ мышления.
Мы не можем спрашивать наш собственный мозг о нечеловеческих процессах оптимизации – ни о насекомоглазых монстрах, ни о естественном отборе, ни об искусственном интеллекте. И как же мы будем продолжать? Как мы можем предсказать, что ИИ будет делать? Я нарочно задаю этот вопрос в форме, которая делает его труднообрабатываемым. При такой постановке проблемы невозможно предсказать, будет ли произвольная вычислительная система выполнять хоть какие-нибудь функции ввода-вывода, включая, например, простое умножение (Rice, 1953.) Так как же возможно, что компьютерные инженеры могут создавать микросхемы, которые надежно выполняют вычисления? Потому что люди-инженеры нарочно используют те проекты, которые они могут понять.
Антропоморфизм заставляет людей верить, что они могут делать предсказания, не имея никакой другой информации, кроме как о самом факте «интеллектуальности» (intelligence) чего-то – антропоморфизм продолжает генерировать предсказания, не взирая ни на что, в то время как ваш мозг автоматически ставит себя на место этой самой «интеллектуальности». Это может быть одним из факторов вызывающей замешательство истории ИИ, которая происходит не из трудности ИИ как такового, но из загадочной легкости обретения ошибочной веры в то, что некий данный дизайн ИИ сработает.
Для того, чтобы сделать утверждение о том, что мост выдержит вес автомобилей в 30 тонн, гражданские инженеры имеют два оружия: выбор изначальных условий и запас прочности для безопасности. Им нет необходимости предсказывать, может ли выдержать вес в 30 тонн произвольная конструкция, но только проект данного конкретного моста, относительно которого они делают это заявление. И хотя это показывает с лучшей стороны инженера, который может вычислить точный вес, который мост может выдержать, также приемлемо вычислить, что мост выдержит автомобили не менее, чем в 30 тонн – хотя для того, чтобы доказать это расплывчатое утверждение строго, может потребоваться большая часть того теоретического понимания, которое входит в точное вычисление.
Гражданские инженеры придерживаются высоких стандартов в предсказании того, что мосты выдержат нагрузку. Алхимики прошлого придерживались гораздо более низких стандартов в предсказании того, что последовательность химических реагентов трансформирует свинец в золото. Какое количество свинца в какое количество золота? Каков причинный механизм этого процесса? Вполне понятно, почему исследователь-алхимик хотел золото больше, чем свинец, но почему данная последовательность реагентов превращает свинец в золото, а не золото в свинец или свинец в воду?
Ранние исследователи ИИ полагали, что искусственная нейронная сеть из слоев пороговых устройств, обученная посредством обратного распространения, будет «интеллектуальной» (intelligent). Использованное при этом мышление, обусловленное результатом (wishful thinking), ближе к алхимии, чем к гражданском строительству. Магия входит в список человеческих универсалий Дональда Брауна (Brown, 1991); наука – нет. Мы инстинктивно не понимаем, что алхимия не работает. Мы инстинктивно не различаем строгие рассуждения и хорошее рассказывание историй. Мы инстинктивно не замечаем ожидание положительных результатов, висящее в воздухе. Человеческий вид возник посредством естественного отбора, функционирующего посредством неслучайного сохранения случайных мутаций.
Один из путей к глобальной катастрофе – когда кто-то нажимает кнопку, имея ошибочное представление о том, что эта кнопка делает – когда ИИ возникнет посредством подобного сращения работающих алгоритмов, с исследователем, не имеющим глубокого понимания, как вся система работает. Нет сомнения, они верят, что ИИ будет дружественным, без ясного представления о точном процессе, вовлеченном в создание дружественного поведения, или какого-либо детального понимания того, что они имеют в виду под дружественностью. Несмотря на то, что ранние исследователи ИИ имели сильно ошибочные, расплывчатые ожидания об интеллектуальности своих программ, мы можем представить, что этим исследователям ИИ удалось сконструировать интеллектуальную программу, но они имели сильно ошибочные расплывчатые ожидания относительно дружественности своих программ.
Не знание того, как сделать дружественный ИИ, не смертельно само по себе, в том случае, если вы знаете, что вы не знаете. Именно ошибочная вера в то, что ИИ будет дружественным, означает очевидный путь к глобальной катастрофе.
Мы склонны видеть индивидуальные различия вместо общечеловеческих качеств. Поэтому, когда кто-то говорит слово «интеллект» (intelligence), мы думаем скорее об Эйнштейне, чем о людях. Индивидуальные различия в человеческом интеллекте имеют стандартное обозначение, известные как G-фактор Шпеермана (Spearman's G-factor), это - спорная интерпретация твердых экспериментальных фактов о том, что различные тесты интеллекта высоко коррелируют друг с другом, а также с результатами в реальном мире, такими, как суммарный доход за жизнь. (Jensen, 1999.) G-фактор Шпеермана является статистической абстракцией индивидуальных различий в интеллекте между людьми, которые, как вид, гораздо более интеллектуальны, чем ящерицы. G-фактор Шпеермана выводится из миллиметровых различий в высоте среди представителей вида гигантов.
Мы не должны путать G-фактор Шпеермана с общечеловеческой интеллектуальностью, то есть нашей способностью обрабатывать широкий круг мыслительных задач, непостижимых для других видов. Общая интеллектуальность – это межвидовое различие, комплексная адаптация и общечеловеческое качество, обнаруживаемое во всех известных культурах. Возможно, еще нет академического согласия об интеллектуальности, но нет сомнения в существовании, или силе, такой вещи, которая должна быть объяснена. Есть что-то такое в людях, что позволяет нам оставлять следы ботинок на Луне.
Но слово «интеллектуальность» обычно вызывает образы голодающего профессора с IQ в 160 единиц и миллиардера-главу компании с IQ едва ли в 120. В действительности, существуют различия в индивидуальных способностях помимо качеств из «книжек про карьеру», которые влияют на относительный успех в человеческом мире: энтузиазм, социальные навыки, музыкальные таланты, рациональность. Отметьте, что каждый из названных мною факторов является когнитивным. Социальные навыки присущи мозгу, а не печени. И – шутки в сторону – вы не обнаружите много глав компаний, ни даже профессоров академии, которые были бы шимпанзе. Вы не обнаружите много ни прославленных мыслителей, ни художников, ни поэтов, ни лидеров, ни опытных социальных работников, ни мастеров боевых искусств, ни композиторов, которые были бы мышами. Интеллектуальность – это основание человеческой силы, мощь, которая наполняет другие наши искусства.
Опасность перепутать общую интеллектуальность с g-фактором состоит в том, что это ведет к колоссальной недооценки потенциального воздействия ИИ. (Это относится как к недооценке потенциально хороших воздействий, равно как и плохих воздействий.) Даже фраза «трансгуманистический ИИ» или «искусственный суперинтеллект» по-прежнему может создавать впечатление о «ящике с книгами как сделать карьеру»: ИИ, который реально хорош в когнитивных задачах, обычно ассоциируется с «интеллектуальностью», подобной шахматам или абстрактной математике. Но не со сверхчеловеческой убедительностью, или со способностью гораздо лучше, чем люди, предсказывать и управлять человеческими институтами, или нечеловечески умом в формулировании длительных стратегий. Так что, может, нам следует подумать не об Эйнштейне, а о политическом и дипломатическом гении 19 века Отто фон Бисмарке? Но это только малая часть ошибки. Весь спектр от деревенского идиота до Эйнштейна, или от деревенского идиота до Бисмарка, уменьшается в маленькую точку на отрезке между амебой и человеком.
Если слово «интеллектуальность» ассоциируется с Эйнштейном, а не с людьми, то может показаться осмысленным заявление, что интеллектуальность не имеет отношения к ружьям, как если бы ружья росли на деревьях. Может показаться осмысленным заявление о том, что интеллектуальность не имеет ничего общего с деньгами, как если бы мыши использовали деньги. Человеческие существа начинали, не обладая большими активами зубов, когтей, вооружений, или каких-либо других преимуществ, которые были ежедневной валютой для других видов. Если вы взгляните на людей с точки зрения остальной экосферы, не было никакого намека на то, что мягкие розовые твари в конце концов закроют себя в бронированные танки. Мы создали поле битвы, на котором мы победили львов и волков. Мы не сражались с ними посредством когтей и зубов; у нас было собственное представление о том, что действительно важно. Такова сила творчества.
Винж (Vinge, 1993) уместно замечает, что будущее, в котором существуют умы, превосходящие человеческие, отличается качественно. ИИ – это не удивительный блестящий дорогой гаджет, рекламируемый в свежайших выпусках технических журналов. ИИ не принадлежит к тому же графику, который показывает прогресс в медицине, производстве и энергетике. ИИ – это не то, что вы можете небрежно добавить в люмпен-футуристический сценарий будущего с небоскребами и летающими машинами и нанотехнологическими красными кровяными клетками, которые позволяют вам задержать дыхание на 8 часов. Достаточно высокие небоскребы не могут начать проектировать сами себя. Люди достигли господства на Земле не из-за того, что задерживали дыхание дольше, чем другие виды.
Катастрофический сценарий, произрастающий из недооценки силы интеллекта, заключается в том, что некто создаст кнопку, не достаточно заботясь о том, что эта кнопка делает, потому что он не думает, что эта кнопка достаточно сильна, чтобы повредить ему. Или, поскольку недооценка силы интеллекта ведет к пропорциональной недооценке силы Искусственного Интеллекта, то (в настоящая время микроскопическая) группа озабоченных исследователей и поставщиков грантов и отдельных филантропов, занимающихся рисками существованию, не будет уделять достаточно внимания ИИ.
Или широкое поле исследований ИИ
продолжение следует...
Часть 1 Искусственный интеллект - мировые риски и влияния на отрасли
Часть 2 4: Способности и мотивы. (Capability and motive). - Искусственный интеллект
Часть 3 9: Угрозы и перспективы. (Threats and promises.) - Искусственный интеллект
Часть 4 11: ИИ и усиление человеческого интеллекта. (AI versus human intelligence
Часть 5 - Искусственный интеллект - мировые риски и влияния на отрасли
Ответы на вопросы для самопроверки пишите в комментариях, мы проверим, или же задавайте свой вопрос по данной теме.
Комментарии
Оставить комментарий
Связь с другими науками и явлениями культуры
Термины: Связь с другими науками и явлениями культуры