6. Виды и типы психотерапии. Теория объектных отношений. Трансзактный анализ Э.Бёрна.

Привет, Вы узнаете о том , что такое теория объектных отношений, Разберем основные их виды и особенности использования. Еще будет много подробных примеров и описаний. Для того чтобы лучше понимать что такое теория объектных отношений, трансзактный анализ, типы психотерапии , настоятельно рекомендую прочитать все из категории Основы психотерапии.

План

1. Общая характеристика теории объектных отношений.
2. трансзактный анализ Э.Берна.

1. 

В последние десятилетия проводилось множество исследований в области теории объектных отношений и может создаться впечатление, что понятие объектных отношений имеет менее давнюю историю, нежели на самом деле. Объект появляется еще у Фрейда, когда он описывает его как средство для удовлетворения инстинктов. Он говорит об объектных отношениях, прежде всего, в связи с проявлением влечений и не отделяет одно от другого.

Мелани Кляйн была одной из тех, кто стоял у истоков теории объектных отношений. Ее теория во многом возникла из наблюдений за ее собственными детьми и из анализа других детей, многие из которых были, по ее мнению, психотиками. В своих работах она демонстрировала важность ранних доэдиповых отношений в развитии и манифестации психопатологии, бросая тем самым вызов фрейдовскому акценту на Эдиповом комплексе. Ее теория в основном базируется на травматической и топографической моделях Фрейда, то есть, она придерживается расширенного толкования теории инстинкта смерти и развивает свою собственную комплексную терминологию. Одним из базовых положений ее теории является конфликт, исходящий из изначальной борьбы между инстинктами жизни и смерти (1948). Этот конфликт является врожденным и проявляется с момента рождения. Действительно, рождение само по себе – это сокрушающая травма, которая дает начало постоянно сопутствующей тревожности в отношениях с окружающим миром. Первым объектом ребенка, изначально присутствуювующим в его уме отделено от "я", согласно Кляйн, является материнская грудь, которая, в силу сопровождающей ее тревоги, воспринимается как враждебный объект. Кляйн в своих работах подчеркивает первостепенную важность влечении, которые представляют собой объектные взаимоотношения (Greenberg & Mitchell, 1983, стр. 146). 

Кляйн утверждает, что функции Эго, бессознательная фантазия, способность формировать объектные отношения, переживание тревожности, применение защитных механизмов, – все это доступно ребенку с самого рождения. Она рассматривает фантазию как мысленную реперезентацию инстинкта. Таким образом, получается, что любой инстинктивный импульс имеет соответствующую ему фантазию. Это значит, что любые инстинктивные импульсы переживаются только через фантазию, и функция фантазии заключается в обслуживании инстинктивных импульсов. 

Поскольку ребенок постоянно воспринимает мать с новой позиции или другим способом, Кляйн использует слово позиция для описания того, что аналитики, не разделяющие ее взглядов, называют стадией развития (1935). Она вводит термин проективная идентификация в контексте действий ребенка по отношению к самому себе и по отношению к своей матери (1946). В фантазиях ненавистная и угрожающая часть себя расщепляется (в добавлении к более раннему расщеплению объектов) и проецируется на мать, для того чтобы повредить объект и завладеть им. Ненависть, ранее направляемая на часть себя, теперь направляется на мать. "Этот процесс ведет к частичной идентификации, которая устанавливает прототип агрессивных объектных отношении. Для описания этих процессов я предлагаю термин "проективная идентификация". 

Страх в первые три месяца характеризуется угрозой вторжения плохого преследующего объекта внутрь Эго, разрушением внутренней идеальной груди и уничтожением собственного "я". С этим связана и роль зависти, которая также существует у ребенка от рождения. Так как идеальная грудь принимается теперь как источник любви и доброты, Эго старается соответствовать этому. Если это не представляется возможным, Эго стремиться атаковать и разрушить хорошую грудь, чтобы избавиться от источника зависти. Ребенок пытается расщепить болезненный аффект, и, если эта защита оказывается удачной, благодарность, интроецированная в идеальную грудь, обогащает и усиливает Эго (Klein, 1957). 

Если развитие проходит благоприятно и, в частности, происходит идентификация с хорошей грудью, ребенок становится более терпимым к инстинкту смерти и все реже прибегает к расщеплению и проекции, одновременно уменьшая параноидальные чувства и двигаясь к дальнейшей эго-интеграции. Хорошие и плохие аспекты объектов начинают интегрироваться, и ребенок воспринимает мать одновременно как источник и получатель плохих и хороших чувств. В возрасте приблизительно трех месяцев ребенок минует депрессивную позицию (Klein 1935, 1946, 1952а, 1932b). Теперь основная его тревожность связана со страхом, что он разрушит или повредит объект своей любви. В результате, он начинает искать возможность интроецировать мать орально, то есть интернализировать, как бы защищая ее от своей деструктивности. Оральное всемогущество, однако, ведет к страху, что хороший внешний и внутренний объект каким-либо способом могут быть поглощены и уничтожены и, таким образом, даже попытки сохранить объект переживаются как деструктивные. В фантазиях куски мертвой поглощенной матери лежат внутри ребенка. Для этой фазы характерны депрессивные чувства страха и безнадежности. Очевидно, что это происходит под влиянием мощных тенденций, таких, например, как консолидация структур Суперэго, стремление скомпенсировать депрессивную позицию, чтобы, таким образом в фантазиях, восстановить мать (Klein, 1940). 

Теория Кляйн скорее топографическая, чем структурная (то есть базируется на поздней теории Фрейда), поэтому ее понятия не связаны с эго-функционированием, как мы его себе представляем. К примеру, Эго в понимании Кляйн ближе к "я", в котором отсутствуют саморегулирующие функции, обозначенные Фрейдом в его структурной модели. Далее, фантазия, в ее понимании, "это прямое выражение влечения, а не компромисс между импульсами и защитными механизмами, которые следуют из эго-функционирования, соответствующего с реальности". Ее убежденность, что фантазия доступна ребенку от рождения, не соответствует данным когнитивной психологии и нейродисциплин. Тревожность для нее – это постоянно угрожающее травматическое влияние, сокрушающее Эго и не несущее сигнальной функции, как предполагал Фрейд в своей структурной теории тревожности (1926). Хотя Кляйн и описала широкий набор защитных механизмов, преобладание "хорошего" опыта над "плохим" более важно в ее теории для поддержания внутренней гармонии, чем использование эффективных защитных механизмов, как это понимается в структурной теории. 

Согласно Кляйн, основной конфликт, присущий от рождения, происходит между двумя врожденными влечениями, а не между разными психическими структурами, и это не связанно с эго-функционированием. Соответственно, интерпретация бессознательных агрессивных и сексуальных импульсов vis-a-vis с объектом является центральным моментом в практике Кляйн. Более того, согласно ее взглядам, конфликт существует между двумя определенными врожденными влечениями, и, кроме как по своей форме, он вряд ли зависит от условий последующего развития. То есть, влияние среды и индивидуального опыта имеют небольшое значение для развития; ее взгляд на развитие сильно отличается от принятого нами. Как это выразил Сьюзерленд: "Большинству аналитиков кажется, что она минимизирует роль внешних объектов, почти что утверждая, что фантазия продуцируются изнутри с помощью активности импульсов. Таким образом, она скорее пришла к теории биологического солипсизма, чем к четко оформленной теории эволюции структур, основанных на опыте объектных отношений" (1980, стр. 831). В конце концов, хотя теорию Кляйн обычно называют теорией объектных отношений, для нее значимость объекта вторична по сравнению со значимостью влечений. Очень мало места в ее теории уделено проявлению реальных качеств объекта и его роли в развитии ребенка. 

Кохут (1971, 1977) говорит, что так же, как физиологическое выживание требует определенной физической среды, содержащей кислород, пищу и минимум необходимого тепла, психическое выживание требует наличия определенных психологических факторов окружающей среды, включая восприимчивые, эмпатические я-объекты (психология Кохута породила ряд новых терминов, я-объект – это конкретный человек в близком окружении, выполняющие определенные функции для личности, благодаря чему личность переживается как нечто единое. "Именно в матрице я-объекта происходит специфический структурный процесс преобразующей интернализации, в котором формируется ядро личности ребенка." Согласно психологии личности Кохута, построение личности высшего порядка – идеальный исход процесса развития – формируется на основе благоприятных отношений между ребенком и его я-объектами и образовано тремя основными составляющими: базовыми устремлениями к власти и успеху, базовыми идеализированными целями, базовыми талантами и способностями. Построение личности высшего порядка происходит благодаря эмфатическим реакциям "отзеркаливающего" я-объекта, которые поощряют младенца ощущать свое величие, демонстрировать себя и чувствовать свое совершенство, а также позволяют ему сформировать интернализованный родительский образ, с которым он захочет слиться. 

Впоследствии мелкие, нетравматичные ошибки, которые совершает в своем реагировании "отзеркаливающий" идеализированный я-объект, приводят к тому, что личность и ее функции постепенно замещают я-объект с его функциями. 

Однако травматические недостатки я-объекта, такие, как грубый недостаток эмпатии, приводящий к тому, что мать или другой я-объект не выполняет функцию отзеркаливания, вызывает различные дефекты личности. Например, неспособность к отзеркаливанию из-за слабой эмпатии разрушает удовлетворенность младенца своим архаическим "я", ведет к интроекции дефектного родительского образа и к развитию фрагментированной личности. Травма, нанесенная его нарциссизму, вызывает нарциссический гнев и порождает фантазии всемогущества, в результате чего нормальный в младенчестве нарциссизм, вместо того, чтобы постепенно уменьшаться, будет увеличиваться, компенсируя недостаточность я-объекта. Кохут утверждает, что лишь после устранения дефекта личности может наступить структурный конфликт эдиповой фазы. 

Кохут преувеличивает патогенное воздействие родителей, считая, что их патогенные личности и патогенные свойства среды объясняют патологические отклонения в развитии. Подход напоминает раннюю модель "травматического аффекта" Фрейда, согласно которой взрослая психопатология рассматривалась как результат совращения в детстве. Фрейд быстро понял, что сексуальные и агрессивные импульсы, возникающие в психике ребенка, также способствуют конфликту. По Кохуту, "когда у "я" нет поддержки, переживания инстинктивных импульсов возникают как продукт дезинтеграции", – словно ребенок – это беспомощная, пассивная жертва действующих извне сил. Такой взгляд явно противоречит представлению о процессе развития, в котором внутренний потенциал и активность младенца формируют личность наравне с окружающей средой. 

Более того, согласно Кохуту, патология личности не позволяет перейти к эдиповым желаниям и конфликтам. То есть патология развития в о дной системе останавливает развитие в других системах, – идея, которая не подтверждается клиническим опытом. Проблемы нарциссизма, самооценки, функционирования Эго могут придать своеобразие доэдиповым желаниям и Эдипову комплексу, как и их разрешению, но они не останавливают процесс развития. Наконец, как мы упомянули ранее, существуют сомнения относительно ретроспективных теорий развития, построенных на обобщенных гипотезах о детских источниках взрослой психопатологии. Тем не менее, мы обязаны Кохуту акцентом на потребности в эмпатии (способе узнать другого человека) в отношениях матери с ребенком и в аналитических отношениях. 

Кернберг занимался, прежде всего, интеграцией психоаналитических теорий. За многие годы он ассимилировал ряд идеи и гипотез о психическом развитии, предложенных Кляйн, Британской школой, Малер и другими, соединив их с теориями Якобсона в то, что назвал эго-психологией – по существу, в теорию объектных отношений с широкими возможностями применения к нозологии, оценке, диагностике и технике. 

Кернберг предлагает теорию, согласно которой аффекты являются главной мотивационной системой младенца; они организуются в либидные и агрессивные влечения с помощью прямого взаимодействия с человеческим объектом, представляющим собой нечто большее, чем просто средство инстинктивного удовлетворения Ид, Эго и Суперэго формируются на основе репрезентаций "я" и объекта, интернализуемых под влиянием различных аффективных состояний. Эти состояния окрашивают или определяют характеристики того, что интернализуется – например, будет ли Суперэго суровым и жестким или будет ли Эго справляться с задачами, которые ему придется решать. 

По нашему мнению, представления Кернберга о раннем развитии отражают ретроспективный, обусловленный взглядом из взрослого состояния, уклон, – они основаны на реконструкции, сделанной в ходе лечения серьезно больных взрослых, и недостаточны для объяснения широкого спектра возможного опыта и исходов развития. Например, его подход мало помогает объяснить влияние на развитие ребенка характера реального опыта в противовес силе интроекций и фантазий, немного также он дает для понимания различных эффектов реакций матери на нужды подрастающего ребенка или различных последствий развития одинакового тяжелого опыта у разных детей. С другой стороны, Кернберг прояснил влияние юношеских влюбленностей на развитие, а также предпринял смелые и нетривиальные усилия для интеграции и систематизации центральных аспектов теорий развития, принадлежащих нескольким авторитетным источниками. В ходе этой работы он устранил многозначность многих моментов и создал систему, полезную терапевтам для лечения взрослых пациентов с серьезными отклонениями в психике.

Малер и ее коллеги изучали нормальных младенцев и нормальных матерей в естественной обстановке игровой комнаты, наблюдая возникновение объектных отношений в первые три года жизни. Как и Спица, Малер особенно интересовал процесс формирования внутрипсихических структур в контексте нормальных отношений матери и младенца. Она занялась этим исследованием после того, как поработала с младенцами и маленькими детьми с глубокими нарушениями психики; поэтому, изучая нормальных детей, она стремилась раскрыть, с одной стороны, что способствует формированию внутрипсихических структур, которые в итоге позволяют ребенку функционировать независимо от объекта, с другой – что способствует патологии этих структур. Об этом говорит сайт https://intellect.icu . Под влиянием работ Хартманна и Якобсон Малер считала, что образующиеся психические репрезентации "я" и объекта являются базовыми для формирования и функционирования Эго и Суперэго. Она полагала, что, хотя совсем маленький ребенок может распознавать различные аспекты внешнего мира, лишь постепенно он становится способен сформировать целостную психическую репрезентацию матери, а также уникальный, стабильный и психически репрезентированный образ самого себя, отличного от своего первичного объекта любви. Малер гипотетически предположила, что эти психические репрезентации "я" и объекта строятся постепенно по мере развития отношений с объектами, и поставила перед собой задачу определить природу этапов этого развития. 

Данные, полученные из исследования, привели Малер и ее коллег к рассмотрению этапов развития в терминах того, что она назвала процессом разделения-индивидуации. В этом процессе, который стал фундаментом теории развития объектных отношений Малер, выделено две различных, но переплетенных между собой линии. Разделение – это процесс, в ходе которого младенец постепенно формирует внутрипсихическую репрезентацию себя, отличную и отделенную от репрезентации его матери; имеется в виду не физическое, пространственное отдаление от родителя или распад межличностных отношений, а развитие интрапсихического чувства возможности функционировать независимо от матери. Индивидуация означает попытки младенца построить свою уникальную идентичность, воспринять свои собственные индивидуальные характеристики. Оптимально разделение и индивидуация идут вместе, но могут и расходиться в результате задержки или ускоренного развития того или другого аспекта развития. 

Малер считала, что процесс разделения-индивидуации начинается в возрасте четырех-пяти месяцев и включает в себя четыре предсказуемых, наблюдаемых и накладывающихся друг на друга фазы: дифференциация, практика, воссоединения и формирования постоянства объекта. Кроме того, Малер выделила еще две фазы, предшествующие началу процесса разделения-индивидуации: "нормальную аутистическую фазу", занимающую первые четыре недели, и "нормальную симбиотическую фазу", длящуюся от второго месяца до четырех-пяти. 

В связи с процессом разделения-индивидуации Малер описала эволюцию инфантильных переживаний всемогущества и сопровождающего их чувства собственного величия, лежащих в основе нормального развития самооценки, так же, как и определенной патологии более позднего возраста. 

Она особенно выделила рост психических систем, связанный с эволюцией межличностных отношений, указав на важную роль конфликта, вначале межличностного, в конечном же счете внутрипсихического. Она описала факторы материнско-младенческих отношений, в итоге способствующие достижению постоянства либидного объекта, при котором комфорт и успокоение, первоначально исходившие от матери, становятся внутрипсихически доступны. Она считала, что установление постоянства либидного объекта способствует независимому функционированию Эго. Малер описала также, к каким патологиям функционирования Эго может вести нарушение отношений матери и младенца. Постоянная проблема психоаналитической теории – поиск понятий и терминов, адекватно описывающих процессы, которые не объективируемы и не характеризуемы количественно, а лишь косвенно выводимы. Поэтому в психоаналитических теориях часто используют метафоры, которые, к сожалению, затем воспринимаются буквально. В результате по мере появления нового знания старые метафоры теряют свою полезность; они, а вместе с ними концепция, начинают восприниматься как неполноценные. Примером служит концепция психической энергии Фрейда. Представление об энергиях, стремящихся к разрядке, уже не принимается, однако в клинике мы по-прежнему можем наблюдать различия в интенсивности эмоций или в интенсивностях импульсов и стремлений к удовлетворению. 

Подобное произошло и с терминологией Малер, особенно с теми терминами, которые она использовала для характеристики первых месяцев жизни. Нельзя не согласиться с тем, что происходящие из патологии и ретроспекции метафоры, такие как "аутизм", "симбиоз", "барьер против раздражителей", "иллюзорные общие границы" и "галлюцинаторное, соматопсихическое, основанное на всемогуществе, слияние" достаточно сомнительны. 

Достоверность исследований Малер подвергалась критике. Броди видел ошибки в методах ее исследований и подтасовки в результатах и полагал, что она склонна выдавать гипотезы за окончательные выводы. Заслуженно оспаривалось представление Малер, что младенец начинает жизнь в аутистическом состоянии, отрезанный от мира барьером раздражителей, как цыпленок в яичной скорлупе не воспринимая социальных раздражителей. Малер и сама пыталась исправить эту идею, предполагая, что "пробуждение" или "полуаутизм" были бы более подходящими словами. Штерн оспаривает также мнение Малер, что Эго и объект не дифференцированы при рождении, ссылаясь на данные исследований, представляющие обильные доводы в пользу того, что младенец с самого рождения различает внутреннее и внешнее, себя и другого. Подобная критика свидетельствует о фундаментальном непонимании между многими исследователями детства и психоаналитиками. Психоаналитиков интересует формирование внутрипсихических структур. 

Предадаптивное состояние в момент рождения очевидно, но нет никаких доказательств, что уже при рождении функционируют психологические структуры, позволяющие сформировать и сохранять внутрипсихические репрезентации себя и других. 

Штерн критикует также базисную предпосылку теории разделения-индивидуации Малер. Он считает, возрастающая независимость и самостоятельность ребенка, которую описывает Малер, подразумевает разрушение межличностных объектных связей. По нашему мнению, Малер в действительности описывает внутрипсихический процесс, в ходе которого ребенок обретает способность функционировать самостоятельно, перестает беспомощно зависеть от матери, но сохраняет межличностную связь с ней. По мере возрастания стабильности внутренних структур, объектные отношения ребенка достигают все более высоких уровней развития, межличностные связи становятся все более глубокими и постоянными. 

1. Отчасти признавая ценность критики в адрес Малер, мы, тем не менее, считаем, что она внесла фундаментальный вклад в психоаналитическое понимание эволюции объектных отношений. Особенно важно то, что она четко показала: адекватная эмоциональная открытость матери и аффективный контакт младенца с этим человеком – это необходимый фактор благоприятных условий для формирования психических структур, которые, в конечном счете, способствуют независимому эмоциональному функционированию. Внимание, которое Малер уделила деталям аффективного взаимодействия матери и младенца, подтолкнуло многих продолжить исследования отношений матери с младенцем и отца с младенцем. Результаты этих исследований пополнили наши знания о нормальном развитии, так же, и о выявлении и предотвращении патологических отклонений. Наконец, она явилась пионером длительного исследования детей в естественной обстановке, – мало кто из психоаналитиков осуществлял подобные проекты, – и это послужило стимулом для последующих исследований в области развития младенцев. Хотя новые знания о деталях развития младенцев и привели к модификации и изменению акцента в ее теории (в частности, в концептуализации ранних фаз), ее наблюдения не теряют своей ценности. Сформулировав представление о процессе разделения-индивидуации, Малер выдвинула целостную теорию доэдиповых объектных отношений, которая дополняет теории Эдипова комплекса и позволяет построить концепцию развития объектных отношений, согласуемую и интегрируемую с теорией инстинктивных влечении и с теорией возникновения психической структуры.
   
   2.
   
   Э. Берн предложил выделять в психике человека три уровня: экстеропсихику, неопсихику и археопсихику Под Я-состоянием Э. Берн подразумевал систему ощущений и чувств, которая определяет соответственно систему типов поведения индивида. Он считал, что это не абстракции, а реальные феномены. Человеческий мозг организует психическую жизнь, а продукты его деятельности упорядочиваются и хранятся в виде состояний Я. На разных уровнях психики существуют и другие упорядочивающие системы, например, как память на факты. Однако опыт естественным образом запечатлевается в меняющихся состояниях сознания. 
   
   Цель транзактного анализа - утверждение социального контроля, благодаря которому Взрослый сохранит исполнительную власть в отношениях с другими людьми, даже когда они пытаются вольно или невольно активизировать Дитя или Родителя человека (1,2). Это не значит, что в ситуации общения Взрослый остается одиноким в активном состоянии, но это значит, что Взрослый будет решать, когда оставить немного исполнительной власти Дитя или Родителю и когда ее отобрать. 
   
   Транзактный анализ как подход индивидуальной и социальной психотерапии по Э. Берну включает в себя три вида психологической работы: структурный, собственно транзактный и сценарный анализ.
   
   Процесс анализа личности в терминах Я-состояний называется структурным анализом. Он подразумевает диагностирование и отделение одной модели Я- состояния от другой. При этом используется структурная диаграмма, отражающая все компоненты личности, выявленные на данном этапе анализа. Все три состояния четко отделены друг от друга. При дальнейшем анализе Я-состояния можно выделить не новые Я-состояния, а разновидности данного Я-состояния. Такой анализ может быть чрезвычайно детальным, и его называют структурным анализом второго порядка. 
   
   Основные характеристики Я-состояний 
   
   РОДИТЕЛЬ. 
   
   Родитель осуществляет две основные функции. Во-первых, благодаря этому состоянию человек может эффективно играть роль родителя своих детей, обеспечивая тем самым выживание человеческого рода. Во-вторых, благодаря Родителю, многие наши реакции давно стали автоматическими, что помогает сберечь массу времени и энергии. 
   
   ДИТЯ. 
   
   Это совокупность чувств, привычек и моделей поведения, являющиеся следами детства человека. Дети способны выходить за пределы ненужных или бессмысленных общественных условностей (Родитель) и не любят тратить время на всесторонние логические выкладки (Взрослый). В этом состоянии проявляются реакции и побуждения, характерные для детского возраста. 
   
   Состояние Дитя структурно разделено на три компонента: Дитя в Дитя (изначальное ощущение себя младенцем). Взрослый в Дитя (способный к интуитивным догадкам и творчеству, которого Берн назвал "Маленький Профессор") и Родитель в Дитя (ранний невербальный уровень освоения родительских форм поведения и чувствования). 
   
   ВЗРОСЛЫЙ. 
   
   Это наименее изученный тип состояния Я. Его часто определяют как состояние остаточное после сегрегации всех элементов Родителя и Дитя. Состояние Взрослого характеризуется совокупностью ЧУВСТВ, привычек и моделей поведения, свойственных собственно взрослому человеку и соотнесенных с реальной текущей действительностью. Взрослый может быть определен как приспособляемый, разумный, строящий объективные отношения с внешним миром на основе независимого реального опыта. 
   
   Трансакции (ТА) - это единица общения. Она начинается с трансакционного стимула - того или иного знака, осведомляющего о том, что присутствие одного человека воспринято другим. 
   
   Цель трансакционного анализа - выяснить, какое именно состояние Я ответственно за трансакционный стимул и какое состояние человека осуществило трансакционную реакцию. Все ТА делятся на дополнительные, перекрестные и скрытые. Кроме этого, последователями Э. Берна позднее были выделены прямые, непрямые и смазанные ТА. 
   
   Виды трансакций: дополнительные, перекрестные, скрытые.
   
   Основные способы структурирования времени
   
   Под этим Э. Берн понимал шесть основных способов людей проводить свое время: избегание, ритуалы, "времяпровождение", деятельность, игры, близость (интимность).
   
   3. "Игры, в которые играют люди" 
   
   Игрой Э. Берн называл серию следующих друг за другом скрытых дополнительных ТА с четко определенным и предсказуемым исходом. 
   
   К характерным особенностям игр можно отнести следующее: 
   
   - игры постоянно повторяются; 
   
   - игры проигрываются вне осознания взрослого; 
   
   -игры всегда включают в себя момент удивления или смущения; 
   
   - игры включают в себя обмен между игроками скрытыми ТА; 
   
   - в играх всегда можно обнаружить наличие ловушки; 
   
   Игры, в которые играют люди, имеют широчайший диапазон. Он простирается от невинных ежечасных игр по мелочам до зловещих и трагических, какими являются войны. Множество игр деструктивны, они несут в себе распад и уничтожение. По степени их интенсивности Э. Берн выделяет "жесткие" и "мягкие". Это можно описать на примере сексуальной игры "Динамо". 
   
   4. Сценарный анализ
   
   Сценарий- это жизненный план личности, драма, чаще всего неосознанная, но, как правило, имеющая четкие закономерности: завязку, действие, кульминацию и финал. Он может быть комичным или трагичным, восхитительным или скучным, вдохновляющим или позорным. Э. Берн считал, что план жизни составляется в детстве, подкрепляется родителями, оправдывается ходом событий и достигает пика при выборе пути . Этот психологический импульс с большой силой толкает человека вперед, навстречу судьбе, и очень часто независимо от его сопротивления и свободного выбора. 
   
   Другой отличительной чертой является то, что план жизни достигает кульминации в избранной альтернативе. Финальная сцена является неотъемлемой частью его сценария. Таким образом, другие составные части сценария, начиная с первого, служат для того, чтобы привести сценарий к этой заключительной сцене. Она получила название РАСПЛАТА за сценарий. Э. Берн говорит о том, что при проигрывании нами нашего сценария мы бессознательно выбираем поведение, который приблизит нас к расплате сценария. 
   
   Кроме этого, важно отметить, что ребенок сам принимает РЕШЕНИЕ о выборе сценария. Из этого следует, что даже тогда, когда дети воспитываются в одних и тех же условиях, они могут составить совершенно разные планы своей жизни. 

Современный трансактный анализ включает в себя тео­рию личности, теорию коммуникаций, анализ сложных си­стем и организаций, теорию детского развития. В практичес­ком применении он представляет собой систему коррекции как отдельных людей, так и супружеских пар, семей и раз­личных групп.

Структура личности, по Берну, характеризуется наличи­ем трех состояний «Я», или «эго-состояний»: «Родитель», «Ребенок», «Взрослый».

«Родитель» — «эго-состояние» с интериоризованными рациональными нормами долженствований, требований и запретов. «Родитель» — это информация, полученная в дет­стве от родителей и других авторитетных лиц: правила по­ведения, социальные нормы, запреты, нормы того, как можно или должно вести себя в той или иной ситуации. Есть два основных родительских влияния на человека: пря­мое, которое проводится под девизом: «Делай как я!» и косвенное, которое реализуется под девизом; «Делай не как я делаю, а как я велю делать!».

«Родитель» может быть контролирующим (запреты, санк­ции) и заботящимся (советы, поддержка, опека). Для «Ро­дителя» характерны директивные высказывания типа: «Мож­но»; «Должно»; «Ни за что»; «Итак, запомни»; «Какой вздор»; «Бедняжка»...

В тех условиях, когда «родительское» состояние полнос­тью блокировано и не функционирует, человек лишается этики, моральных устоев и принципов.

«Ребенок» — эмотивное начало в человеке, которое про­является в двух видах:

«Естественный ребенок» — предполагает все импульсы,
присущие ребенку: доверчивость, непосредственность, увлеченность, изобретательность; придает человеку обаяние и теплоту. Но при этом он капризен, обидчив, легкомыслен, эгоцентричен, упрям и агрессивен,

«Адаптированный ребенок» — предполагает поведение, соответствующее ожиданиям и требованиям родителей. Для «адаптированного ребенка» характерна повышенная конформность, неуверенность, робость, стыдливость. Разновидностью «адаптированного ребенка» является «бунтующий» против родителей «Ребенок».

Для «Ребенка» характерны высказывания типа: «Я хочу»; «Я боюсь»; «Я ненавижу»; «Какое мне дело».

Взрослое «Я-.состояние» - способность человека объек­тивно оценивать действительность по информации, полученной в результате собственного опыта и на основе этого принимать независимые, адекватные ситуации, решения. Взрослое состояние способно развиваться в течение всей жизни человека. Словарь «Взрослого» построен без преду­беждения к реальности и состоит из "понятий, при помощи которых можно объективно измерить, оценит* и выразить объективную и субъективную реальность. Человек с преоб­ладающим состоянием «Взрослого» является рациональным, объективным, способным осуществлять наиболее адаптив­ное поведение.

Если «Взрослое» состояние блокировано и не функцио­нирует, то такой человек живет в прошлом, он не способен осознать изменяющийся мир и его поведение колеблется между поведением «Ребенка» я «Родителя».

Если «Родитель» — это преподанная концепция жизни, •«Ребенок» — концепция жизни через чувства, то «Взрос­лый» — это концепция жизни через мышление, основанная на сборе и обработке информации. «Взрослый» у Берна игра­ет роль арбитра между «Родителем» и «Ребенком». Он анали­зирует информацию, записанную в «Родителе» и «Ребенке», и выбирает, какое поведение наиболее соответствует данным обстоятельствам, от каких стереотипов необходимо отказать­ся, а какие желательно включить. Поэтому коррекция долж­на быть направлена на выработку постоянного взрослого по­ведения, ее цель: «Будь всегда взрослым!».

Для Берна характерна специальная терминология, кото­рая обозначает события, происходящие между людьми в общении.

«Игра» — фиксированный и неосознаваемый стереотип поведения, в котором личность стремится избегнуть близо­сти (т.е. полноценного контакта) путем манипулятивного поведения. Близость - это свободный от игр, искренний обмен чувствами, без эксплуатации, исключающий извле­чение выгоды. Под играми понимается продолжительный ряд действий, содержащих слабость, ловушку, ответ, удар. расплату, вознаграждение. Каждое действие сопровождается определенными чувствами. Ради получения чувств часто и совершаются действия игры. Каждое действие игры сопро­вождается поглаживанием, которых в начале игры больше, чем ударов. Чем дальше разворачивается игра, тем интен­сивнее становятся поглаживания и удары, достигая макси­мума в конце игры. 

Выделяют три степени игр: игры 1-й степени приняты в обществе, они не скрываются и не приводят к тяжелым последствиям; игры 2-й степени скрываются, не приветству­ются обществом и приводят к ущербу, который нельзя на­звать непоправимым; игры 3-й степени скрываются, осуж­даются, ведут к непоправимому ущербу для проигравшего. Игры могут разыгрываться человеком с самим собой, зача­стую — двумя игроками (при этом каждый игрок может исполнять несколько ролей), и иногда игрок устраивает игру с организацией.

Психологическая игра представляет собой серию следу­ющих друг за другом трансакций с четко определенным и предсказуемым исходом, со скрытой мотивацией. В каче­стве выигрыша выступает какое-либо определенное эмо­циональное состояние, к которому игрок бессознательно стремится.

«Поглаживая» и «удары» — взаимодействия, направлен­ные на передачу положительных или отрицательных чувств. Поглаживания могут быть: позитивными: «Вы мне симпатичны», «Какая вы»; и негативными: «Ты мне неприятен», «Ты сегодня плохо выглядишь»; условными (касаются того, что человек делает и под­черкивают результат): «Вы хорошо это сделали», «Ты бы мне больше нравился, если бы...»; безусловными (связаны с тем, кем человек является); «Вы специалист высшего класса», «Я принимаю тебя таким, какой ты есть»; фальшивыми (внешне они выглядят как позитивные, а на самом деле оказываются ударами): «Вам, конечно
же, понятно, что я вам: говорю, хотя вы и производите впечатление недалекого человека», «Вам очень идет этот костюм, обычно костюмы на вас висят мешка».

Любое взаимодействие людей содержит поглаживания и удары, они составляют банк поглаживаний и ударов чело­века, который во многом определяет самооценку и само­уважение. Каждый человек нуждается в поглаживаниях, осо­бенно остро эту потребность испытывают подростки, дети и старики. Чем меньше физических поглаживаний получает человек, тем более он настроен на психологические погла­живания, которые с возрастом становятся более дифферен­цированными и изощренными. Поглаживания и удары на­ходятся в обратной зависимости; чем больше человек при­нимает позитивных поглаживаний, тем меньше отдает ударов; и чем больше человек принимает ударов, тем меньше он отдает поглаживаний. 

«Трансакции» — все взаимодействия с другими людьми
с позиции той или иной роли: «Взрослого», «Родителя»,
«Ребенка». Различают дополнительные, перекрестные и скрытые трансакция. Дополнительными называются трансакции,
соответствующие ожиданиям взаимодействующих людей и
отвечающие здоровым человеческим отношениям» Такие взаимодействия неконфликтогенны и могут продолжаться нео­граниченное время. Перекрестные трансакции начинаются взаимными упреками, едкими репликами и заканчиваются хлопаньем дверью. В этом случае на стимул дается реакция, активизирующая неподходящие «эго-состояние».
Скрытые трансакции включают более двух «эго-состояний», сообщение в них маскируется под социально прием­лемым стимулом, но ответная реакция ожидается со сто­роны эффекта скрытого сообщения, что составляет суть психологических игр.

«Вымогательство» — способ поведения, с помощью ко­торого люди реализуют привычные установки, вызывая у себя отрицательные чувства, как бы требуя своим поведе­нием, чтобы их успокаивали. Вымогательство — это обычно то, что получает инициатор игры в ее конце. Так, напри­мер, обильные жалобы клиента направлены на получение эмоциональной и психологической поддержки со стороны окружающих.

«Запреты и ранние решения» — одно из ключевых поня­тий, означающее послание, передающееся в детстве от ро­дителей к детям из «эго-состояния» «Ребенок» в связи с тревогами, заботами и переживаниями родителей. Эти зап­реты можно сравнить с устойчивыми матрицами поведения. В ответ на эти послания ребенок принимает то, что называ­ется «ранние решения», т.е. формулы поведения, вытекаю­щие из запретов. Например, «Не высовываться, надо быть незаметным, а иначе будет плохо». — «А я буду высовывать­ся».

«Жизненный сценарий» — это жизненный план, напоми­нающий спектакль, который личность вынуждена играть Он включает в себя:

• родительские послания (социальные нормы, запреты, правила поведения). Дети получают от родителей вербаль­ные сценарные сообщения как общего жизненного плана, так и касающиеся различных сторон жизни человека: про­фессиональный сценарий, сценарий женитьбы-замужества, образовательный, религиозный и т.д. При этом родительс­кие сценарии могут быть: конструктивными, деструктив­ными и непродуктивными;
• ранние решения (ответы на родительские послания);
• игры, которые реализуют ранние решения;
• вымогательства, которыми оправдываются ранние ре­шения;
• ожидание и предположение того, чем закончится пье­са жизни. Психологическая позиция или основная жизненная уста­новка — совокупность основных, базовых представлений о себе, значимых других, окружающем мире, дающих осно­вание для главных решений и поведения человека. Выделя­ют следующие основные позиции:

«Я благополучен — ты благополучен».

«Я неблагополучен — ты неблагополучен».

«Я неблагополучен — ты благополучен».

«Я благополучен—ты неблагополучен».

«Я благополучен — ты благополучен» — это позиция
полного довольства и принятия других. Человек находит
себя и свое окружение благополучным. Эта позиция удачливой, здоровой личности. Такой человек поддерживает добрые отношения с окружающими, принят другими людьми, отзывчив, вызывает доверие, доверяет другим и уверен в себе. Такой человек умеет жить в изменяющемся мире, внутренне свободен, избегает конфликтов и не тратит время на борьбу с самим собой или с кем-то из окружающих. Человек с такой позицией считает, что жизнь каждого человека стоит того, чтобы жить и быть счастливым.

«Я неблагополучен — ты неблагополучен». Если человек
был окружен вниманием, теплом и заботой, а затем в силу каких-то жизненных обстоятельств отношение к нему радикально меняется, то он начинает ощущать себя неблаго­получным. Окружение также воспринимается в негативном ключе.

Эта позиция безнадежного отчаяния, когда жизнь вос­принимается бесполезной и полной разочарований. Такая позиция может складываться у ребенка, лишенного внима­ния, заброшенного, когда окружающие безразличны к нему, или у взрослого, который понес большую утрату и не рас­полагает ресурсами для собственного восстановления, когда окружающие отвернулись от него и он лишен поддержки. Многие люди с установкой «Я неблагополучен — ты небла­гополучен» проводят большую часть жизни в наркологических» психиатрических и соматических стационарах, в мес­тах лишения свободы. Дня них типичны все нарушения здо­ровья, вызванные саморазрушающим поведением: непомер­ное курение, злоупотребление алкоголем и наркотическими веществами. Человек такой установкой считает, что и его жизнь и жизнь других людей вообще ничего не стоит.

«Я неблагополучен — ты благополучен». Человек с нега­тивным образом собственного «Я» отягощен происходящими событиями и принимает на себя вину за них. Он недостаточно уверен в себе, не претендует на успех, низко оценивает свой труд, отказывается брать на себя инициативу и ответственность. Он ощущает себя полностью зависимым от
окружающих, которые представляются ему огромными, все сильными, благополучными фигурами. Человек с такой позицией считает, что его жизнь немногого стоит в отличие от жизни других, благополучных людей,

«Я благополучен — мы неблагополучен». Эта установка
надменного превосходства. Данная фиксированная эмоцио­нальная установка может сформироваться как в раннем детстве, так и в более зрелом возрасте. Формирование установки в детстве может складываться по двум механизмам: в одном случае семья всячески подчеркивает превосходство
ребенка над другими ее членами и окружающими. Такой ребенок растет в атмосфере почитания, всепрощения и принижения окружающих. Другой механизм развития установки срабатывает, если ребенок постоянно пребывает в усло­виях, угрожающих его здоровью» или жизни (например, при плохом обращении с ребенком), и когда он восстанавливается после очередного унижения (или для того, чтобы просто выжить), он заключает «Я благополучен» — чтобы освободиться от своих обидчиков и тех, кто не защитил его: «Ты не благополучен». Человек с такой установкой считает
свою жизнь весьма ценной и не ценит жизнь другого чело­века. 

Трансактный анализ включает:

• структурный анализ - анализ структуры личности;
• анализ трансакций — вербальных и невербальных вза­имодействий между людьми;
• анализ психологических игр, скрытых трансакций, приводящих к желаемому исходу — выигрышу;
• анализ сценария (скрипт-анализ) индивидуального - жизненного сценария, которому человек невольно следует.

В основе коррекционного взаимодействия лежит струк­турный анализ «эго-позиции», который предполагает демон­страцию взаимодействия с помощью техники ролевых игр.

Особо выделяются две проблемы: 1) контаминации, когда смешиваются два разных «эго-состояния», и 2) исключе­ния, когда «эго-состояния» жестко отграничены друг от друга.

В трансактном анализе используется принцип открытой коммуникации. Это означает, что психолог и клиент разго­варивают на простом языке, обычными словами (это зна­чит, что клиент может читать литературу по трансактному анализу).

Главная цель — помощь клиенту в осоз­нании своих игр, жизненного сценария, «эго-состояний» и при необходимости принятие новых решений, относящихся к поведению построения жизни. Сущность коррекции зак­лючается в том, чтобы освободить человека от выполнения навязанных программ поведения и помочь ему стать неза­висимым, спонтанным, способным, к полноценным отно­шениям и близости.

Целью также является достижение клиентом независи­мости и автономии, освобождение от принуждения, вклю­ченность в настоящие, свободные от игр взаимодействия, допускающие откровенность и близость.

Конечная цель — достижение автономии личности, опре­деление своей собственной судьбы, принятие ответственно­сти за свои поступки и чувства.

Позиция психолога. Основная задача психолога - обеспе­чить необходимый инсайт. А отсюда требование к его пози­ции: партнерство, принятие клиента, сочетание позиции учи­теля и эксперта. При этом психолог обращается к «эго-состоянию» «Взрослый» в клиенте, не потакает капризам «Ребенка» и не успокаивает разгневанного «Родителя» в клиенте.

Когда психолог использует излишне много терминоло­гии, непонятной клиенту, считается, что этим он стремиться защититься от собственной неуверенности от проблем.

Требования и ожидания от клиента. Основным условием работы в трансактном анализе является заключение кон­тракта. В контракте четко оговариваются: цели, которые кли­ент ставит перед собой; пути, по которым эти цели будут достигаться; предложения психолога по взаимодействию,; список требований к клиенту, который тот обязуется вы­полнять.

Клиент решает, какие убеждения, эмоции, стереотипы поведения он должен изменять в себе, чтобы достигнуть намеченных целей. После пересмотра ранних решений кли­енты начинают думать, вести себя и чувствовать по-другому, стремясь приобрести автономию. Наличие контракта предполагает взаимную ответственность обеих сторон: пси­холога и клиента.

Техника семейного моделирования включает в себя эле­менты психодрамы и структурного анализа «эго-состояния». Участник группового взаимодействия воспроизводит свои трансакции с моделью своей семьи. Проводится анализ психологических игр и вымогательств клиента, анализ ритуалов, структурирование времени, анализ позиции в обще­нии и, наконец, анализ сценария.

Трансактный анализ. Очень эффективен в групповой работе, предназначен для кратковременной психокоррекционной работы. Трансактный анализ предоставляет клиенту возможность выйти за рамки неосознаваемых схем и шаблонов поведения, и, приняв иную когнитивную структуру поведения, получить возможность произвольного свободного поведения.

Литература.

Основная литература.

1. Ежова Н.Н. Рабочая книга практического психолога. – Ростов н/Д: Феникс, 2008. 
2. Малкина-Пых И.Г. Справочник практического психолога. – М.:Эксмо, 2008.
3. Настольная книга практического психолога. / Сост. С.Т. Посохова, С.Л. Соловьева. – М.: АСТ: ХРАНИТЕЛЬ; СПб.: Сова, 2008.

Дополнительная литература.

1. Берн Э. Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных. СПБ. 1991.
2. Берн Э. Трансакционный анализ и психотерапия. СПБ. 1992. 
3. Берн Э. Игры, в которые играют люди, люди, которые играют в игры. Л. 1992. Джеймс М,, Джонгвард Д. Рожденные выигрывать. М. 1993
4. Сидоренко Е.В. Экспериментальная групповая психология. – СПб., 1993.
5. Фейдимен Д., Фрейгер Р. Теория и практика личностно-ориентированной психологии. – М., 1995.
6. Шевандрин Н.И. Социальная психология в образовании. М. 199S.
   
   
    

Представленные результаты и исследования подтверждают, что применение искусственного интеллекта в области теория объектных отношений имеет потенциал для революции в различных связанных с данной темой сферах. Надеюсь, что теперь ты понял что такое теория объектных отношений, трансзактный анализ, типы психотерапии и для чего все это нужно, а если не понял, или есть замечания, то не стесняйся, пиши или спрашивай в комментариях, с удовольствием отвечу. Для того чтобы глубже понять настоятельно рекомендую изучить всю информацию из категории Основы психотерапии