Лекция
Это продолжение увлекательной статьи про русская журналистика xx века.
...
журнал до известной степени разрывал сословные рамки журналистики. Это был журнал обо всем и для всех, не только для узкого круга образованного дворянства, столичного по преимуществу» .
Классическими толстыми изданиями были и знаменитые оппозиционные журналы «Современник» и «Отечественные записки» Н.А. Некрасова и М.Е. Салтыкова-Щедрина. Они выходили в острейшие моменты истории страны, когда накал политических страстей заставлял редакции свести до минимума «научную энциклопедию», сосредоточив все внимание на освещении политических событий, которые отодвигали на второй план даже такую традиционную для русского журнала область, как художественная литература. Тип журнала, созданный «Современником» и «Отечественными записками», Д.Е. Максимов и Б.И. Есин назвали публицистическим. В таком журнале на первый план выходит политическая газета, материалы которой печатаются в публицистических отделах, существовавших во всех толстых журналах: «Внутреннее обозрение», «Иностранное обозрение», «Провинциальное обозрение», «Из общественной жизни» и др. Своеобразный жанр обозрения давал возможность рассказать о событиях, произошедших за месяц, прокомментировать их и выразить свое отношение к происходящему. Обозрение обычно представляло ряд небольших статей, посвященных основным событиям месяца. Темы этих статей выносились в подзаголовок. Так, например, в 8-м номере «Вестника Европы» за 1909 г. «Внутреннее обозрение» состояло из следующих статей: «Несбывшиеся ожидания», «“Оппозиция его Величества” и официозная печать», «Умеренно-реакционная программа», «Приостановка газеты “Слово”». Даже литературная критика очень часто принимала вид обозрения, достаточно вспомнить знаменитые статьи В.Г. Белинского.
В аналитических обзорах и хроникальных отделах толстого журнала выражалась его идеологическая программа, направление. «Журналистика, преследуя, главным образом, общественно-воспитательные цели, – пишет Д.Е. Максимов, – естественно, выдвигала на первый план обозрения и статьи, а к беллетристике относилась как к неизбежной уступке несерьезному читателю. Поэтому небеллетристическим отделам (особенно политическому обозрению) отводилось много места». Для русского толстого журнала, особенно для его публицистической разновидности, характерно особое отношение к беллетристике, которая являлась не только «уступкой несерьезному читателю». Важнее было то, что в журнале «помещенные в нем художественные произведения воспринимаются читателем в первую очередь как взгляды самого журнала и только во вторую как индивидуальные мнения авторов, обладающих тем или иным мировоззрением. Литературная личность писателя, участвующего в идеологически определившемся органе, помогает осмыслить и подпирает собой не столько отдельные части журнала (статью, стихотворение и проч.), сколько весь журнал в целом» .
Тип толстого журнала активно диктовал свои требования к литературному материалу, помещенному в номере. Не каждое литературное произведение могло быть опубликовано на его страницах, а только созвучное его программе. Кроме того, журнальный контекст придавал повести или рассказу новые оттенки, может быть и не предусмотренные писателем. «Известно, что в традиционной русской журналистике публицистического типа, – продолжает свою мысль Д.Е. Максимов, – каждый крепко сколоченный в идеологическом отношении орган до некоторой степени обезличивает помещенный в нем материал, приобретающий в нем особую функцию сравнительно с той, которая была бы свойственна этому материалу вне журнала. Материал, включенный в журнал, теряет индивидуальные оттенки и повертывается к читателю своей суммарной, типологической стороной как в идеологическом, так отчасти и в эстетическом отношении» .
Таким образом, соотношение отделов, роль беллетристики, политических известий и энциклопедических публикаций в составе номера помогают определить характер рассматриваемого журнала, отнести его к энциклопедическому, публицистическому или литературному подтипу.
«Обычный русский тип» журнала, лучше всего приспособленный к своеобразным условиям России, привычный для читателя, хорошо знавшего, что он хочет и может найти в полученной им журнальной книжке, часто диктовал свои условия редакциям журналов. Так, например, возрожденный в 1866 г. «Вестник Европы» был задуман по типу английских трехмесячников, но уже к концу второго года издания он вынужден был стать ежемесячником «обычного русского типа», так как читателя выход журнала один раз в три месяца не устраивал. Для этого «ему нужно было только обратить в постоянные отделы то, что до сих пор имело в нем более или менее случайный характер, беллетристику и хронику», – рассказывал редактор «Вестника Европы» К.К. Арсеньев впоследствии .
В 1892 г. вышел журнал «Мир божий», сыгравший затем заметную роль в системе русских журналов. Но задуман он был как издание «для юношества и самообразования». Во второй половине 90-х годов журнал превратился в общественно-политическое и литературное издание того же «обычного русского типа».
Журнал «Жизнь», созданный как журнал для семейного чтения, «Образование», первоначально называвшееся «Женское образование», и некоторые другие, возникшие в 90-х годах XIX в., неизбежно трансформировались в традиционные толстые издания.
Это было вызвано, во-первых, требованиями аудитории, которая хотела видеть новый журнал таким, какой она привыкла читать за почти 100-летнюю историю развития журналистики. Во-вторых, усложнившаяся в предреволюционный период общественная жизнь требовала от редакций широкого обобщающего освещения, развернутых комментариев, именно того, к чему был так хорошо приспособлен толстый журнал.
Но на рубеже XIX и XX вв. развитие газет отодвинуло журнал с первого места в системе прессы. Повсеместно слышались разговоры о смерти подобного типа изданий. Журнал «Современная жизнь» в 1906 г. писал, что толстые журналы «слишком медлительны и слишком громоздки, чтобы в острые периоды общественной жизни быть главными руслами идейных течений. Правда, их солидность, основательность в разработке задач времени куда выше приемов легкомысленной прессы. Но когда центр тяжести интересов не в теоретическом, а в практическом творчестве, пока нет вольного или невольного затишья, реакции – эта солидность мало помогает им» .
Основной упрек толстому журналу – медлительность и громоздкость. Но были и другие причины падения престижа изданий такого типа. Убыстрившийся ритм исторического развития, усложнение общественной жизни, рост грамотности населения привели к значительному увеличению читательской аудитории, которую интересовал более широкий круг не только общественных, но и научных и культурных проблем. Толстый журнал при всей его универсальности уже не удовлетворял всем требованиям читателей. Так, например, значительно повысился интерес к научным проблемам, тем более что научно-технический прогресс начала XX в. этому способствовал. Толстые журналы это заметили, на рубеже веков повысилась роль энциклопедического материала, много внимания уделялось проблемам образования и просвещения. На достаточно короткое время журналы вновь стали энциклопедическими. Но значительная дифференциация наук, интерес к естественнонаучным дисциплинам – математике, химии, медицине и т.п. – вызвали к жизни большое количество специализированных изданий для подготовленных читателей и научно-популярных для интересующихся. «Вестник знания», «Вестник и библиотека для самообразования», «Знание для всех», «Вокруг света», «Природа и люди» в XX в. в полной мере решали энциклопедические задачи.
Перед первой русской революцией, а также в 1905–1907 гг. развитие событий заставило толстые журналы вновь сконцентрировать внимание на осмыслении происходящего. В это время практически вся пресса была политической, а журналы приобрели публицистический характер. Но развитие политических газет, особенно партийных органов, составляло журналу серьезную конкуренцию.
Еще одно новое явление жизни отразилось на судьбе толстого журнала – возникновение новых литературных течений и школ, вызвавших большой общественный резонанс и обострение литературной борьбы. Для решения сложных эстетических вопросов больше подошли появившиеся в самом конце XIX в. «журналы-манифесты», «Мир искусства», «Новый путь», «Весы» и др. Художественные произведения начали печататься не в журналах, а в различных альманахах, выпускавшихся многочисленными издательствами, вокруг которых группировались писатели разных направлений. Сборники издательств «Знание», «Шиповник», «Северные цветы», «Скорпион» и многих других давали возможность показать свое творчество без идеологической «добавки», привнесенной направлением журнала. Художественная литература, самые лучшие ее образцы, тоже постепенно уходила из-под обложки традиционного издания, так как там ей становилось тесно. Это не значит, что толстые журналы совсем остались без хорошей беллетристики, после революции 1905–1907 гг. многие русские писатели снова вернулись в солидные, читаемые интеллигенцией издания, даже попытались придать им преимущественно литературный характер, но в годы, предшествовавшие революционным потрясениям 1917-го этот процесс «не пошел». В период классовых боев, Первой мировой войны, революций публицистические статьи выходили на первый план. Уходят из толстого журнала театральные и художественные рецензии: развитие театра и изобразительного искусства, усложнение эстетических споров и в этих областях способствуют формированию специальных изданий – театральных, художественных, музыкальных и т.д.
В конце XIX – начале XX в. толстый журнал вновь быстро прошел все этапы развития этого типа издания в XIX в.: от энциклопедического к публицистическому. Но в прошедшем веке каждый этап занимал 30–40 лет, в начале нового – подтип журнала изменялся за 5–10 лет.
И несмотря на все разговоры о смерти толстого журнала, он не умер, не исчез, а еще раз доказал жизнеспособность «обычного русского» издания в качественно изменившейся системе журналистики. «Современная жизнь» оказалась права: отошедший в тень в период общественных потрясений толстый журнал вновь занял свое место в период затишья реакции, когда настало время углубленного анализа пережитых революционных бурь: журнал этого типа еще раз доказал, что именно он наилучшим образом приспособлен для такой работы.
Классическому типу толстого журнала в XX в. остались верны «Вестник Европы», «Русское богатство», «Русская мысль», «Мир божий», «Современный мир» и другие издания, но под влиянием общественных потребностей они вынуждены были изменяться.
К 1913 г. почти треть системы русской журналистики составляли тонкие еженедельники – компромиссный тип журнального издания, в наибольшей степени отвечавший задачам прессы в сложный период войн и революций. Тонкий еженедельный журнал соединял в себе черты ежедневной газеты и толстого ежемесячника. Еженедельный выход позволял быстрее, чем журнал «обычного русского типа», откликаться на события. В то же время гораздо больший, чем у газеты, объем и возможность дольше готовить и обдумывать материал давали еженедельнику то преимущество «обобщающего освещения», которым гордились толстые издания. Развитие технических возможностей позволило еженедельному журналу ввести в состав номера как обязательный компонент иллюстрации. Еженедельник как тип периодики издатели выбирали для самых разных целей: для семейного чтения, для самообразования, для популяризации науки, для разных аудиторий, например женской и детской.
В конце XIX – начале XX в. искусство, в том числе и литература, превратилось в составную часть единого общественно-эстетического движения эпохи, стало детищем нового периода русской истории. Впервые в истории русской литературы всеми признанному реализму пришлось разделить свое влияние на читателей с представителями модернизма, в первую очередь самого мощного и плодотворного его течения – символизма.
Новое искусство испытывало необходимость эстетически обосновать свои принципы, объяснить обществу свои цели и задачи. Сначала его представители издавали отдельные статьи и брошюры-манифесты, но вскоре создали новый для России тип журнала-манифеста, прообразом для которого послужили европейские издания. Но как часто бывало и раньше, европейские образцы претерпели столь значительные изменения, что именно русские журналы-манифесты стали оказывать значительное влияние на развитие искусства в Европе. Всемирную известность получил «Мир искусства», столетний юбилей которого был отмечен в 1998 г.
Великая Отечественная война явилась самым трудным испытанием для Советского государства. С первых дней она стала всенародной борьбой за свободу и независимость нашего народа, который и внес решающий вклад в разгром фашистских агрессоров. Длившаяся почти четыре года война увенчалась величайшей в истории человечества победой, в достижении которой невозможно приуменьшить роль советской журналистики.
В.И. Ленин точно подчеркнул значение морального обеспечения войск: «Во всякой войне победа в конечном итоге обуславливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь». В этой связи интересно и актуально изучение роли советской журналистики в годы Великой Отечественной войны. Очевидно, что она сыграла немаловажную роль в интеграции советского общества перед лицом врага, и, вместе с тем, сама испытала значительное воздействие войны.
Рассмотрим особенности функционирования системы СМИ СССР в военный период. Война сразу же изменила весь облик советской печати: более чем в два раза сократилось число даже центральных газет - до войны их было 39, а осталось всего 18. Перестали выходить многие центральные отраслевые газеты, такие, как «Лесная промышленность», «Текстильная промышленность» и др. Некоторые специализированные центральные газеты были объединены . 24 июня 1941 года было создано Советское информационное бюро, одной из задач которого было краткое изложение военно-оперативных сводок. За время ВОВ было подготовлено около двух тысяч ежедневных сводок, 122 сообщения «В последний час», всего 2373 различных материала .
Гитлеровцы борьбу за порабощение советского народа вели не только силой, но также и оружием слова. На временно оккупированной территории фашисты издавали десятки газет, со страниц которых утверждалось, что в развязывании небывалой в истории человечества войны повинна не гитлеровская Германия, а Советское государство. Эта ложь распространялась и в газетах, и в радиопередачах гитлеровцев. Уже в августе 1941 г. на оккупированных фашистами территориях гитлеровцы издавали газеты «Орловские известия» (позднее «Речь»), «Смоленский вестник», «Новый путь» (Клинцы), «Новая жизнь» (Рославль), «Новое время» (Вязьма), «Белорусская газета» на белорусском языке (Минск). В 1942 г. в Смоленске появилась газета «Колокол», предназначенная для крестьян оккупированных территорий. В 1943 г. начали создаваться власовские газеты: «За свободу» (Смоленск), «Заря» (Берлин), «Доброволец» на русском и украинском языках (Берлин).
Что касается военной периодики, в начале войны Главное политическое управление, определяя содержание военных газет, указало на основные задачи: разъяснение постановления ЦК ВКП(б) и Совнарокма СССР от 29 июня 1941 года о замыслах гитлеровской клики и программе мобилизации сил советского народа на борьбу с врагом; мобилизация воинов на выполнение приказов и воспитание у них уверенности в победе над врагом; воспитание героизма, боевого мастерства; пропаганда требований военной присяги, борьба за укрепление военной дисциплины. С начала ВОВ развивается сеть военных корреспондентов на фронте. В 1942 году Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) и ГУПП КА утвердили положение «О работе военных корреспондентов», согласно которому задачи военкоров несли информационно-пропагандистский характер.
Значительно была расширена сеть военных газет. Укреплена была газета «Красная звезда» - орган Народного комиссариата обороны. Состав редакции пополнился новыми силами: П. Павленко, А. Сурков, В. Гроссман, К. Симонов, И. Эренбург, 114 членов Союза писателей.
Принятые меры по перестройке печати были, конечно, вынужденными: они позволили в значительной степени преодолеть трудности в организации печатной пропаганды на фронте. К концу 1942 г. задача создания массовой прессы в Вооруженных Силах в соответствии с требованиями военной поры была решена: к этому времени выходило 4 центральных, 13 фронтовых, 60 армейских, 33 корпусных, 600 дивизионных и бригадных газет. На фронтах и в армии было немало газет на языках народов СССР: на восьми языках издавалась газета 2-го Прибалтийского фронта «Суворовец», на семи языках – газета 3-го Украинского фронта «Советский воин» . Приводятся данные, свидетельствующие о том, что, например, в 1944 г. на фронтах издавалось почти 800 газет суммарным разовым тиражом, превышающим 3 млн экземпляров . Существовали издания, выпускаемые бойцами: «Окопная правда», стенгазета «Минометчик».
В годы войны особенно незаменимым стало самое оперативное средство информации – радиовещание, первые военные передачи которого появились одновременно с правительственным сообщением о вероломном нападении на Советский Союз фашистской Германии. Неизменно, начиная с самых первых радиопередач о событиях на фронте, они завершались призывами: «Враг будет разбит, победа будет за нами!». О возросшей роли радиовещания в условиях войны свидетельствует оперативное создание филиалов Всесоюзного Радиовещания в Куйбышеве, Свердловске, Комсомольске-на-Амуре. В ноябре 1942 г. из Москвы началось вещание на украинском и белорусском языках. Одновременно из Саратова на украинском языке вела передачи радиостанция им. Т. Шевченко, в составе которой активно сотрудничал писатель и публицист Ярослав Галан. Неизменными стали по радио передачи «Письма на фронт» и «Письма с фронтов Отечественной войны». В них было использовано свыше двух миллионов писем, благодаря которым более 20 тысяч фронтовиков нашли своих близких, эвакуированных в восточные районы страны .
Уже в 1941 г. немцы начали налаживать и свое радиовещание. В Смоленске оно началось в ноябре 1941 г., а к июлю 1942 г. действовало свыше 1360 радиоточек. В мае 1942 г. начал радиопередачи Орловский радиоузел. Сначала передавались две политинформации в день, в мае 1943 г. стало 6–8 передач. За год работы радиоузел передал 850 политических информаций, 50 международных обзоров, 120 политических докладов и лекций .
ЦК ВКП(б) в постановлении от 13 августа 1942 г. указал: «Привлечение к участию в газете внередакционного актива является прямой обязанностью каждого военного корреспондента» . Особое место в системе военной пропаганды в годы войны занимала работа с солдатскими письмами, обеспечивающими интерактивность процесса. Так, в редакцию газеты «Красный Балтийский флот» в августе 1943 г. поступило 575 писем, 89 из которых было использовано в газетных материалах, в декабре газета получила около 700 писем, 150 из которых было использовано. Создавалась так называемая обратная связь: пропагандисты, публикуя письма бойцов, втягивали их в дискуссию, вызывая еще больший интерес к своему СМИ. При этом нельзя забывать об особенностях боевой обстановки, которая диктовала журналистам и пропагандистам свои условия: по Правилам по сохранению военной тайны в печати не подлежали разглашению данные, «из которых даже косвенным путем могут быть сделаны выводы, раскрывающие военную и государственную тайну» .
Отдельной аудиторией воздействия, не менее значимой, чем все остальные, являлось гражданское население СССР. Только единство фронта и тыла, общая борьба с врагом и вера в победу могли спасти государство в жесточайшей схватке с Германией и ее сателлитами. Это объясняет важность роли, отводимой пропаганде в тылу: люди должны были знать, ЧТО, КАК и ВО ИМЯ ЧЕГО должны делать. Разъяснением всех этих вопросов занимались пропагандисты на местах, в этих целях работали деятели культуры, искусства, науки, система СМИ и т.д. Жители тыла в свою очередь также являлись действенными агитаторами, т.к. с помощью своих писем, обращений, подарков придавали сил Красной Армии, действовали адресно, обращаясь к отдельным бойцам и командирам. Не случайно много позднее теоретик Н.Д. Фомичева отмечала, что «широкие массы, выступающие в системе массовой информации и пропаганды, прежде всего как аудитория – потребитель информации, действуют и как ее создатель (что проявляется в форме писем в редакцию, материалов, подготовленных по собственной инициативе)» .
«В дни войны газета - воздух», - писал в самый разгар Великой Отечественной Илья Эренбург. «Люди раскрывают газету, прежде чем раскрыть письмо от близкого друга. Газета теперь письмо, адресованное лично тебе. От того, что стоит в газете, зависит и твоя судьба». Эти слова емко характеризуют, какой силы заряд оптимизма, уверенности в нашей победе несли со страниц газет и журналов журналисты и писатели, какую роль играли их выступления в воспитании патриотизма, священной ненависти к фашистским поработителям. Статьи и очерки А. Толстого, М. Шолохова, И. Эренбурга, стихи Симонова и Суркова, пишет в своей книге «Россия в войне 1941-1945» А. Верт, «читал буквально каждый. Особенно большую роль в битве за поднятие морального духа советских людей сыграл Эренбург… Известно, что партизаны в тылу врага охотно обменивали пистолет-пулемет на пачку вырезок его статей. Он проявил гениальную способность перелагать жгучую ненависть всей России к немцам на язык едкой, вдохновляющей прозы, интуитивно уловил чувства, какие испытывали простые советские люди».
Пресса была призвана «…воспитывать в трудящихся ненависть к немецко-фашистским мерзавцам.. вдохновлять наш народ на Великую Отечественную освободительную войну, мобилизовать трудящихся на выполнение конкретных задач в деле активной поддержки фронта»[10]. «Все для фронта! Все для победы!» – под таким призывом печатались материалы о трудовых достижениях в тылу. Печать немедленно поддерживала все патриотические почины по увеличению выпуска военной продукции, по созданию трудовых бригад, боровшихся за досрочное выполнение производственных заданий. Со страниц центральных, местных и военных газет о патриотизме советских людей, о повседневной помощи, которую они оказывают фронту, рассказывали нарком вооружения Герой Социалистического Труда Д. Устинов, академик А. Богомолец, Алексей Стаханов, Герой Социалистического Труда Ф. Токарев и др.
Автор диссертационного исследования по проблематике функционирования прессы Южного Урала в годы войны А.Н. Лымарев делает вывод, что основными задачами газет в годы войны было: 1. проведение мобилизационных компаний (отчеты с митингов, письма добровольцев); 2. сплочение и мобилизация сил для достижения победы (включая тыл); 3. пропаганда идей советского патриотизма; 4.нейтрализация конкурентной идеологии; 5. повышение бдительности.
Были и специальные газеты, направленные на пропаганду среди партизан и гражданского населения, например, «Партизанская Правда»[11], сохранился один из ее номеров, выполненный на березовой коре. Но наиболее известным СМИ такого рода является листовка-бюллетень «Вести с Советской Родины», регулярный выпуск которого ГлавПУ РККА начало с августа 1941 года на русском, украинском и белорусском языках.
Кроме того, журналистика была использована и как орудие антифашистской пропаганды. Так, важно отметить, что пропаганда плена велась в рамках целостной кампании, она отличалась систематичностью и единством целей и задач. НКСГ начал выпускать газету «Deutschland» («Свободная Германия»), имел свою радиостанцию такого же названия, а позднее стал издавать иллюстрированную газету «Freies Deutschland im bild» («Свободная Германия в иллюстрациях»).
Итак, пропагандистское воздействие шло в нескольких направлениях, определяемых целевыми аудиториями пропаганды: Вооруженные силы и население СССР (включая партизан и жителей временно оккупированных территорий); войска и население противника; общественность зарубежных государств. При работе в каждой из этих групп определялись свои цели и задачи, формы и средства влияния. Советско-партийная журналистика была направлена на те или иные группы в зависимости от демографических (половых, возрастных), этнических, социальных (принадлежность к социальным группам, сфера занятости) характеристик, т.е. осуществлялся дифференцированный подход к аудитории.
Таким образом, видим, что при поддержке государства, верном векторе развития, отечественная военная журналистика справилась с задачей поддержания духа бойцов и тыловиков на «отлично».
Чего нельзя сказать о немецкой прессе. На протяжении достаточного периода времени военная журналистика лишь восхваляла достижения и героизм гитлеровцев. Однако к 1942 г. настроения немецких армии и тыла меняются.
Так, весной 1942 г. в «Дас рейх» была опубликована статья Геббельса под заглавием «Разговор по душам». В ней Геббельс пытается успокоить немецкий народ в связи с новым снижением продовольственных норм в гитлеровской Германии, призывая немцев безропотно «перенести все трудности и лишения». Того же, кто выражает сомнение и недовольство, «ждет суровая кара, вплоть до смертной казни»[12]. Очередная «ободряющая» статья Геббельса 1942 года весьма характерна и для положения в Германии, для настроений в народе и в армии.
Обнаруживая тревожные признаки быстрого ухудшения морального и политического состояния населения и армии в связи с военными неудачами, внутриполитическими неурядицами и международными осложнениями, гитлеровцы угрозами и террором пытаются задержать начавшееся морально-политическое разложение немецкой армии, судорожно стремятся предотвратить надвигающуюся политическую и военную катастрофу гитлеровской Германии.
В связи с увеличивающимися трудностями гитлеровская пресса и командование германской армии объявили о создании так называемого «фронта духа».
Главное командование германской армии опубликовало в своей газете «Вахт им Остен» в №739 от 9 января 1942 года официальную директивную статью, адресованную ко всем частям действующей армии, в которой гитлеровцы говорят о наступивших ныне тяжелых временах и значении поддержания боевого духа солдат и офицеров. В этой статье говорится: «Мы сегодня говорим о фронте духа потому, что в истории немецкого народа ему иногда не уделяли достаточного внимания и за это упущение каждый раз горько расплачивались. Наступление против фронта оружия своевременно распознается. Совсем не так обстоит дело с фронтом духа. Угроза духу возникает незаметным образом, борьба разыгрывается не всегда открыто и не всегда приводит к окончательной победе... Кризис должен быть преодолен, прежде чем будет праздноваться победа»[13].
История войн не дала примеров подобного изобретательства правительства и военного командования в области поддержания дисциплины и морального состояния народа и своей армии. Гитлеровская клика не от хорошей жизни пошла на создание так называемого «фронта духа» наряду с военным и внутриполитическим фронтами и на угрозы смертной казнью всем немецким скептикам. Гитлеровский «фронт духа», по замыслу его организаторов, призван преодолеть тот кризис в народе и в армии, наличие которого вынуждено было признать даже командование гитлеровской армии.
Успешное контрнаступление Красной Армии повлияло на «фронт духа» гитлеровской армии в не меньшей мере, чем на состояние вооруженных сил гитлеровской Германии. С тех пор гитлеровец навсегда принужден отказаться называть свою армию непобедимой: он испытал на себе всю горечь и ужасы военных поражений гитлеровской армии; в зиму 1941-1942 года он десятки раз проклинал фашистское правительство, пославшее его на фронт. Средний немец, немецкий солдат постепенно перестает верить Гитлеру и его банде. Он, по выражению швейцарской газеты «Weltwoche», не проявляет более таких патриотических чувств, как прежде, от него не услышишь более прогитлеровских тирад, в его словаре нет более ни «большевистской чумы», ни «красных чудовищ», а просто лишь «русские», «большевики». «Ход военных действий, - заявляет далее газета, - разбудил у немцев чувство сознания беспочвенности военных событий, и каждый желает вновь почувствовать под собой почву и знать, где ты, собственно, находишься и чем все это кончится»[14].
Гитлеровский генерал фон Рейхенау в приказе за №01348/41 от 25 декабря 1941 года сам засвидетельствовал моральное состояние германской армии: «Во время размещения подразделений в квартирах, ранее занимавшихся другими подразделениями, установлены следующие надписи на стенах: «С нас этого хватит!»; «Мы хотим домой в Германию!»; «Мы грязны, завшивлены и хотим домой!»; «Мы не хотим этой войны!»». Не случайно гитлеровский генерал был встревожен, обнаружив подобные записи в местах расквартирования, в блиндажах и окопах германской армии. Если немец заявляет, что с него хватит мучений, пережитых им на советско-германском фронте, если его потянуло домой и он снимает с себя ответственность за происходящие ныне события, возлагая эту ответственность на Гитлера и его клику, - значит в германской армии плохи дела с пресловутым «фронтом духа». Гитлеровский солдат стал не тем, чем он был в начале советско-германской войны.
Все более пессимистические настроения широко распространяются в самой Германии. Причем дело зашло настолько далеко, что немецкая газета «Данцигер форпостен» в номере от 10 февраля 1942 г. вынуждена была признать, что «в Германии много пессимистов, вешающих нос... О таких ворчунах не стоило бы говорить, если бы их мрачные настроения не были опасны... Пессимистов следует считать саботажниками и дезертирами»[15]. Подобные настроения в немецкой армии и в народе становились тем более опасными для гитлеровской клики, что она бессильна перед их ростом. Этим объясняется, почему гитлеровцы открыли в своей прессе целую кампанию за укрепление «фронта духа». Так, они предприняли ряд мер, надеясь пресечь рост недовольства солдат немецкой армии. Прежде всего они спешно издали ряд приказов по армии и разработали «десять заповедей», предназначенных для германских рабочих, служащих и солдат. Характерно, что в этих заповедях отразилось действительное состояние германской армии и ее тыла. Заповеди гласят: «Не поддавайся вредным настроениям. Не падай духом. Не жалуйся на лишения и жертвы. Не ожидай от победы большего, чем ты готов пожертвовать ради нее»[16], и т.п.
В газетах «Фелькишер беобахтер» и «Дас рейх» опубликовано больше десятка «ободряющих» бесед и статей, призванных внести нужную долю бодрости и оптимизма в германскую армию в народ[17]. Но «ободряющие беседы» мало помогли делу, ибо настроение в германской армии продолжало падать изо дня в день. Да и какое влияние могли иметь подобные «беседы», в то время как каждая семья в Германии потеряла близкого человека на советско-германском фронте. Таким образом, сберечь боевой дух солдатам и тыловикам своей страны для немецкой журналистики оказалось не по силам, что косвенно внесло свою лепту в поражение гитлеровцев.
В завершении делаем вывод о бесспорной значимости журналистики и ее огромной роли в формировании массового настроения в военные годы.
Жизнь советских (российских) средств массовой информации, долгое время зажатых в тисках жесткой политической цензуры, стала меняться с началом политической гласности. На первом этапе ее развития (1985-1987 г.г.) идейная или
продолжение следует...
Часть 1 Русская журналистика XX века
Часть 2 ТОНКИЙ ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК И ЕГО РОЛЬ В ЖУРНАЛИСТИКЕ НАЧАЛА XX в.
Часть 3 Выводы - Русская журналистика XX века
становление журналистики в америке , журналистика в америке , журналистика в сша ,
В заключение, эта статья об русская журналистика xx века подчеркивает важность того что вы тут, расширяете ваше сознание, знания, навыки и умения. Надеюсь, что теперь ты понял что такое русская журналистика xx века и для чего все это нужно, а если не понял, или есть замечания, то не стесняйся, пиши или спрашивай в комментариях, с удовольствием отвечу. Для того чтобы глубже понять настоятельно рекомендую изучить всю информацию из категории История журналистики
Комментарии
Оставить комментарий
История журналистики
Термины: История журналистики