Вам бонус- начислено 1 монета за дневную активность. Сейчас у вас 1 монета

4: Информация и сознание - Философия информации

Лекция



Привет, Вы узнаете о том , что такое сознание и информация, Разберем основные их виды и особенности использования. Еще будет много подробных примеров и описаний. Для того чтобы лучше понимать что такое сознание и информация , настоятельно рекомендую прочитать все из категории Философия.

Информационная составляющая сознания представляет собой совокупность сторон, аспектов, механизмов, психологических процессов, механизмов, систем, связанных с обработкой информацией, доступная для использования сознанием.

В существенной степени сознание оперирует информацией на основе внутреннего плана действия (ВПД), или, что то же самое — способности действовать в уме (СПУ), которую само сознание и формирует

Сознанию непосредственно доступна информация, содержащаяся в сенсорной памяти (сенсорных регистрах) и в кратковременной памяти, но оно не может изменять, содержимое сенсорной памяти.

Кроме того, сознанию непосредственно доступны для исполнения объекты процедурной памяти, содержащие наработанные механизмы выполнения ментальных операций (памяти, представления, воображения, мышления, внимания и других), обеспечивающих обработку сознанием содержимого сенсорной и кратковременной памяти и запоминание результатов этой обработки.

Усилия и процессы по сбору, накоплению, запоминанию и обработке информации, относящиеся к решению задач, в том числе творческих, предпринимаемые и реализуемые в области сознания, могут инициировать в бессознательном спонтанные процессы решения таких задач. Результаты функционирования этих процессов могут стать доступны сознанию, в виде незаметного сознанию их влияния на процессы обработки информации в сфере сознания и инсайтов интуиции.

Также, сознание человека формирует и использует в реальном мире свои личные информационные ресурсы и системы, может использовать и участвовать в формировании личных информационных ресурсов и систем других людей, использует и участвует в формировании различного вида общих информационных ресурсов и систем.

Феноменологический метод интуитивной редукции

Известные научно-философские концепции сознания сходятся во мнении о его информационной природе: "сознание есть информация", "любой познавательный акт есть процесс переработки информации (Дубровский Д.И. "Информация, сознание, мозг", 1980; Кочергин А.Н. "Информация и сферы ее проявления", 2008.)" . Это соответствует и взглядам автора. Приближают ли нас эти представления к пониманию природы сознания, сказать трудно, т.к. методологически они, в основном, служат для косвенного объяснения событий и явлений, свойственных и сопутствующих сознанию, но не для системного понимания самого сознания. С другой стороны, сознание не может быть однозначно отнесено ни к вещи, ни к сущности в философском понимании, в результате может оказаться, что теории, ориентированные, как правило, на вещи и сущности, просто "бьют мимо цели". Не в этом ли причина отношения многих философов к сознанию как к "парадоксальности, к которой невозможно привыкнуть" (М.К. Мамардашвили).

Мы не ревизуем подобных теорий, а лишь попытаемся интуитивно вторгнуться в парадокс, именуемый сознанием. Скорей всего, нами движет интуитивное представление о возможности понять парадокс парадоксальными методами ("клин – клином"). Доверие к интуиции – важный методологический аспект феноменологии немецкого философа Э. Гуссерля (Гуссерль Э. "Метод прояснения" // Современная философия науки. Хрестоматия, 1994; "Философия как строгая наука", 1994. Феноменология – философское учение, согласно которому сознание и дух имеют свой независимый от действительности смысл, а реальные предметы являют себя в сознании в виде символических феноменов. Впервые феноменология использована в трудах Канта и Гегеля, а Гуссерль внес наибольший вклад в ее становление.) , почему бы и нам не последовать этому принципу?
Понимание невозможно без творческого отношения к нему как к феномену, постигаемому в чувственном опыте, в отличие от умопостигаемых сущностей и вещей. Интуиция – одна из важнейших компонент чувственного опыта, а феноменология фундаментально значима, ибо "не существует науки в ее тылах, на которую она могла бы возложить какую-либо работу" (Э. Гуссерль). Доверие Гуссерля к адекватности интуиции основано на недоверии к адекватности научного метода. Вслед за Гуссерлем испанский философ Х. Ортега-и-Гассет, приветствуя возрождение в математике ХХ в. полузабытой геометрической интуиции, полагал, что любое научное знание приблизительно, в то время как априорное интуитивное "является точным и достоверным раз и навсегда".
Гуссерль считает само собой разумеющимся, что интуиционизм должен не вырождаться в мистицизм, а прояснять смыслы в ситуации, когда перед лицом экспансии науки, обогатившей нас не пониманием мира, а лишь его полезностью, разум "видит присущую ему цель, а именно – понимание мира, проникновение в истину, все более удаляющуюся от него". Гуссерль делает различие между естествознанием сознания и феноменологией сознания, между экспериментальной психологией и подлинной психологией (по аналогии с различием социальной статистики и подлинной науки о социальном). Феноменология, по Гуссерлю, делает то, "чего не может сделать никакой эксперимент, – именно анализ самого сознания"; "все, что обнаруживает себя посредством интуиции, должно приниматься так, как оно себя обнаруживает, и в тех пределах, в которых оно себя обнаруживает".
Для практического анализа сознания, которым мы займемся ниже, важно не забывать, что сознание, придавая осмысленность миру, с одной стороны, раскрывает (обнаруживает) этот смысл как существующий вне сознания, с другой стороны, само творит (привносит) смысл в познаваемый мир.
Анализ сознания зависит от априорных предпосылок о его субстанциональном характере, а именно – монистично (материально ИЛИ идеально) или дуально (материально И идеально) сознание. Хотя априори нет достаточных оснований постулировать ту или иную субстанциональную предпосылку, автор более склонен к монистической предпосылке, сознавая (а правильнее, "подсознавая"), что субстанционально мир все же един, а сознание, скорее, идеально, нежели материально. Будем справедливы – есть и противоположная точка зрения (См., например, работу Д. Армстронга "Материалистическая теория сознания" // Аналитическая философия (избранные тексты), 1993. Полагаем, что не только в философии с появлением любого тезиса тут же появляется антитезис: "Когда узнали, что добро – это добро, появилось и зло" (Лаоцзы).).
Анализ проведем методом редукции, заключающимся в переходе от сложного феномена сознания к более простым зависимым от него феноменам вплоть до т.н. стоп-феномена. Последний прекращает редукцию на феномене, дальнейшее упрощение которого приводит к феномену, не зависящему от сознания. Это значит, что, редуцируя сознание вниз по иерархии входящих в него феноменов, мы не имеем права опускаться до уровней, не свойственных сознательной деятельности. Например, психофизически редуцируя субъективное сознание до квантовых оснований материи или пространства, разве мы проясним смысл сознания? Аналогично обстоит дело с психологической редукцией до "первичного духа". Редукция сознания, предпринятая Г. Гегелем в его "Феноменологии духа", имела дело, главным образом, с трансцендентальным феноменом объективного сознания как универсалии бытия, как всеобщего, а не индивидуального феномена. Соответственно, Гегель был вправе трансцендентально редуцировать сознание через дух к Абсолютному Знанию (Напомним, что знание – высшая форма информации.) религиозного толка, но применительно к субъективному индивидуальному сознанию мы этого делать не вправе.
Учитывая, что редукция наблюдаемого субъективного сознания проводится отстраненным от него другим субъективным сознанием (наблюдающим), которое при феноменологической редукции должно быть девственно чисто от естественных и естественно-научных суждений, мы окажемся в исключительном затруднении, ибо наблюдающее, т.е. наше сознание, очищенное от предрассудков, окажется, скорее, пустым (tabula rasa), нежели девственным. Любое наблюдение пристрастно; решая задачу, мы ожидаем вполне определенный ответ. К тому же сознание постоянно работает с информацией, даже во сне. Более того, не будет ли подобная редукция саморедукцией, наблюдение самонаблюдением, отстраненность самоотстраненностью?
Итак, априори сомневаясь, все же "вступим в лужу", дабы измерить ее глубину. Начнем с психофизической ветви редукции.

Оценки скорости обработки информации сознанием

По некоторым оценкам, непосредственно сознание обрабатывает информацию со скоростью примерно 60 бит в секунд

Но эта оценка вызывает сомнение, учитывая достаточно большое количество объектов содержащихся в сенсорной и оперативной памяти доступных для использования и обработки сознанием, значительное информационное содержание, которым могут обладать эти объекты, большую мощность ментальных операций и доступность для косвенного использования процессов обработки информации подсознания, которые обладают значительными мощностями и специфическими возможностями по (творческой) обработки информации.

Психофизическая редукция сознания

Что есть сознание, в чем его смысл? В веществе мозга? Обладает ли сознание массой покоя, протяженностью, структурой, как любое вещество? Нет. Даже Д. Армстронг в своей материалистической теории сознания не рискует отождествить сознание и вещество.

Является ли сознание свойством вещества мозга, как его плотность, цвет, форма, пластичность и др.? Если бы это было так, сознание присутствовало бы в веществе мозга всегда, потому что свойства вещества связаны с его структурой. Сознание же присутствует "эпизодически" в зависимости от возраста субъекта, его психофизиологического состояния, наличия обучающей среды.
Может быть, сознание – функция вещества мозга, подобная физиологическому выделению, секрету некоей "железы"? Любая физиологическая функция мозга может быть зафиксирована приборно на электрохимическом уровне. Сознание физиологически не фиксируемо в опыте, вычленить его по опытным физиологическим данным невозможно. Значит, сознание – не вещество мозга, не его свойство, не его функция. Но Армстронг отождествляет ментальные явления с физико-химическими состояниями центральной нервной системы (ЦНС), придавая каузальные (причинно-следственные) отношения сознания с ЦНС, где ЦНС – причина, а сознание – следствие. Иными словами, сознание по Армстронгу есть функция мозга. С ним не согласен Д. Дэвидсон, доказывающий вслед за платоновским Сократом, что ментальное не сводится к физическому.
Но наш мозг – непосредственная среда обитания нашего сознания, его физико-материальная база. Это несомненно, как несомненно, что скрипка, смычок и воздушная масса вокруг них – среда обитания и физико-материальная база музыки. Однако музыка – не вещество скрипки, смычка и воздуха, не их свойство и не их функция. Конечно, физическое состояние скрипки и смычка вкупе с акустикой зала оказывают существенное влияние на качество звука. Но звук и музыка так же различны, как цвет и красота, как текст на бумаге и мысль в сознании. Аналогично физико-химическое состояние мозга и тела, их возраст оказывают влияние на качество работы активного сознания (интенсивность, быстродействие, длительность, глубину ассоциаций и воспоминаний и др.). Но ни физика, ни химия, ни биология не имеют отношения к "музыке, красоте и мысли" сознания. В свою очередь, влияет ли работа сознания на вещество мозга? Влияет, причем существенно, как влияет сознательная деятельность скрипача на состояние его инструмента. Работающее сознание требует ценных (высоких) форм энергии (как деятельности, но не меры (Напоминаем, что "энергия" у древних греков означала "действие, деятельность", лишь тысячелетия спустя энергия стала мерой, т.е. числом.)) – химической, механической, электрической, которые, выполнив свою функцию, рассеиваются в виде тепла – самой низкой по ценности энергетической формы. Тогда не является ли сознание энергией (психической энергией) – деятельностью, работой? Если бы это было так, то нам пришлось бы отождествить и музыку с работой, затраченной на ее извлечение, в том числе, с работой психики музыканта. Но такая работа и музыка – явно не корреляты. Аналогично работа сознания и само сознание – не корреляты. Мозг и тело, с одной стороны, сознание, с другой, взаимосвязаны, но не каузальной, а корреляционной связью.
Итак, мозг вместе с его энергетикой – не источник и не причина, а лишь носитель, инструмент естественного сознания, как компьютер – носитель, инструмент искусственного интеллекта (воздержимся пока от понятия "искусственного сознания"). Непосредственный смысл, базис искусственного интеллекта составляют базы знаний и программно-аппаратные модели метапроцедур решения человеком творческих задач. По аналогии, непосредственный смысл естественного интеллекта – базиса сознания – в накопленной базе знаний (тезаурусе (Лат. thesaurus – сокровище, клад.) ) памяти мозга и приобретенных программах (метапроцедурах) творческого управления тезаурусом для решения интеллектуальных и нравственных задач. Учитывая, что тезаурус и метапроцедуры порознь не активны, назовем базис сознания активным знанием. Соответственно первая стадия психофизической редукции сознания заканчивается на феномене активного знания.
Редуцируем ли феномен активного знания? Да, ведь знание есть высшая, наиболее ценная форма информации, приобретаемая в результате поиска и отбора ценной (полезной) информации как одного из этапов информационной деятельности сознательного субъекта. Следовательно, активное знание редуцируется к феномену ценной информации. При этом не всякая ценная информация включается в знание. В противном случае многие условные рефлексы, ценные для жизнедеятельности, превратились бы в сознательные акты. Но этого не происходит – управление условными рефлексами делегируется мозгом в подсознание и периферийную нервную систему, и лишь изредка мы можем сознательно управлять ими (например, при патологиях, в экстремальных обстоятельствах, при специальной тренировке). Нормальное сознание контролирует не рефлексы, а мысли и поступки, управляет ими на основе полезного знания: "сознание" есть акт работы со знанием.
Ценная информация редуцируется просто к информации. Феномен информации имеет пограничный статус, ибо присущ не только имманентно сознанию, но и внешним объектам, находящимся с сознанием в информационно-метаболических отношениях (внешним для сознания является и сам субъект (его тело) – носитель сознания. Данные отношения поддерживаются через внешнюю информацию, передаваемую по каналу связи от источника к потребителю информации. Но чтобы нечто передавать (давать), надо его иметь. Источник информации содержит ее в некоторой внутренней форме, частично реплицируемой во внешнюю в процессах информационного метаболизма, сводящихся к отображению (извне) или самоотображению (изнутри) в тезаурусе, который хранит отображение среды и самоотображение системы. Означает ли это, что информация в целом – тот самый стоп-феномен? Полагаем, что нет, т.к. психофизически субъективное сознание имеет дело только с внешней информацией, воплощаемой в так называемых мыслеформах как проявлениях внутренней информации, которая, в свою очередь, доступна сознанию лишь психологически (психологическую редукцию "Информация и сознание" ). Поэтому, строго говоря, ценная информация психофизически редуцируется к внешней информации субъекта, получаемой от его среды обитания и от собственного Эго через соответствующие информационные процессы.
Сообщение представляет собой конечный набор знаков (кодов) некоей семиотической системы (языка), объединенных синтаксически, семантически и прагматически на основе соответствующих языковых (кодовых) конвенций (соглашений). Если не знать планов значений и использования кодов, входящих в сообщение, то есть ли смысл в знании одного синтаксиса – плана выражения? Что дает нам синтаксис "хливких шорьков", которые "пырялись по наве" у Л. Кэрролла (в переводе С. Маршака)? Синтаксис сообщения – внешний план, выразительное средство смысла. Один и тот же синтаксис может соответствовать разной семантике и прагматике, и наоборот, одну и ту же семантику и/или прагматику можно выразить разным синтаксисом. Следовательно, само по себе сообщение в воспринятой синтаксической форме не несет смысла и пользы. Последние глубже – в семантическом и прагматическом планах значения и использования сообщения.
Анализируя синтаксис сообщения, сознание выделяет из него субъективные смысл (концепт) и пользу (др. Об этом говорит сайт https://intellect.icu . греч. прагму), которые составляют предмет для предварительного отбора внешней информации. При этом анализ синтаксиса и выделение смысла сообщения хронологически предшествуют первичной обработке информации, содержащейся в сообщении. В свою очередь, польза сообщения выделяется позже – на этапе отбора ценной информации. Таким образом, внешняя информация воспринимается сознанием через синтаксис, концепты и пользу сообщений.
В физическом мире сообщение переносится материально-энергетическим сигналом. Обработку сигнала производят физические элементы канала связи (передатчик, линия связи, приемник) безотносительно к сознанию. Таким образом, редукционным стоп-феноменом сознания в нашем понимании можно было бы принять сообщение, ибо апперцепция как сознательная метапроцедура восприятия сообщений есть психический акт. Однако не будем забывать, что очередной этап феноменологической редукции приводит нас к феномену, связанному с исходным редуцируемым феноменом – сознанием – лишь постольку, поскольку очередной этап редукции не уводит нас из поля сознания. Сообщение как таковое выполняет роль "доверенного лица", оповещающего сознание о необходимости восприятия "доверителя" – информации сообщения в виде его синтаксиса, смысла и пользы. А это и есть внешняя информация в широком понимании. Поэтому принять сообщение за стоп-феномен нельзя; в качестве стоп-феномена психофизической редукции принимаем внешнюю информацию.
Все стадии проделанной редукции показаны на рис. 4.1. Они совпадают со стадиями (по Гегелю – фигурами) гегелевской феноменологии сознания. Этими фигурами являются чувственная достоверность (у нас – внешняя информация), восприятие (ценная информация), рассудок (активное знание).
4: Информация и сознание - Философия информации

Рис. 4.1. Феноменологическая редукция сознания (психофизический аспект)

Что касается остальных стадий (фигур) гегелевской редукции сознания (а их достаточно много), то они выходят за психофизический аспект и относятся к субстанциональным аспектам психологии. Проредуцируем сознание по психологической ветви.

Психологическая редукция сознания

Прежде всего мы столкнемся с проблемой отношений сознательного и бессознательного, надсознания и подсознания, ассоциативной памяти и тезауруса, эго и супер-эго, либидо, эроса и танатоса, инстинктов и духа, внешней и внутренней форм информации. Последовательно (линейно) редуцировать эти феномены один из другого, как мы это делали выше, по-видимому, не удастся, ибо их взаимосвязи не однонаправленны. Топология функциональных связей психологических структур, как правило, сотово-иерархическая с кольцевыми одно- или двунаправленными списками, элементы которых связаны адресами – по типу адресации в динамических списках, программно организуемых в оперативной памяти компьютера. К тому же разные психологические структуры в разной степени участвуют в нормальной работе сознания. Жизнь сталкивает нас и с "ненормальностями" психики, когда речь идет о сознании гениев науки и искусства или объектов, интересных для парапсихологии. Пока воздержимся ступать на эту нехоженую тропу, которая ждет своих исследователей-первопроходцев.

Назовем совокупность психологических феноменов, участвующих в работе сознания, известным термином "психе" и попробуем проредуцировать феномен психе, но не в гегелевском, а в гуссерлевском понимании, т.е. "назад, к вещам". Для этого проведем мысленный эксперимент. С момента рождения полностью изолируем гипотетического носителя психе от среды обитания и оценим его психику где-то в зрелом возрасте. Очевидно, что, кроме наследственных эмоций и безусловных рефлексов, свойственных любому биоорганизму, эта психика ничего не продуцирует, и, прежде всего, она не продуцирует сознания и "духа". Очевидно также, что стoит нам поместить испытуемого с момента рождения в специфическую среду, например в стаю волков, как мы получим психику (психе) Маугли. Что изменилось во втором случае относительно первого? Добавился важный, а возможно, и самый важный акт – познание среды и своего места в ней (самопознание) как подсознательная интенция инстинкта самосохранения (выживания). Психологически познание (вместе с самопознанием) есть психический акт (метапроцедура), сопутствующий психофизическому процессу создания активного знания. Познание, в свою очередь, последовательно редуцируется к психологическим актам, которые сопутствуют психофизическим актам редукции активного знания, и так же как процедурный феномен познания, эти психологические акты именуются в деятельностной форме: поиск, отбор, классификация, декодирование, идентификация. Таким образом, сознание через психе редуцируется к процедурным психическим феноменам, сопутствующим психофизическим феноменам интеллектуальной редукции. Следовательно, стоп-феноменом психологического варианта феноменологической редукции сознания является метапроцедура обработки внешней информации.
При этом психологические феномены не самодостаточны, т.е. психофизика сознания – стимул, психология – реакция, но вместе они – единое целое. Поэтому полагаем, что феноменологическая редукция сознания должна осуществляться параллельно и одновременно по двум ветвям, где каждой психофизической стадии будет соответствовать своя психологическая стадия редукции (рис.4.2.).
4: Информация и сознание - Философия информации

Рис. 4.2. Феноменологическая редукция сознания (дуалистический аспект)

Согласно изложенному феноменологическая редукция – это путь бесконечного регресса онтологических вопросов типа "что это?", "почему это?". Проведенная в качестве примера редукция сознания антропна, поэтому она не претендует на обобщение, тем более что у нас нет достаточных оснований выделять сознание в безусловную прерогативу человека. Возможно, представители фауны и флоры и даже минералы имеют свое особое сознание. Если оно есть, то пока оно вне пределов нашего понимания – вот все, что мы сейчас имеем право сказать.

Глубину прояснения феномена сознания в будущем предсказать затруднительно. Но это как раз самое интересное! Гуссерль тоже полагал, что мир феноменов безграничен не только вширь, но и вглубь.
Хотя редукция была направлена на трансцендентальный объект – "чистое сознание", она проводилась с использованием рациональных представлений и верований науки, а также "здравого смысла". Иными словами, мы не смогли полностью реализовать канонизированные Гуссерлем установки на чисто интуитивную, отграниченную от науки редукцию. Более того, мы не имели права ее описывать и объяснять, т.к. истинную интуицию можно только переживать. Согласно феноменологии сознание есть поток переживаний. Любая внешняя вербальность "гасит фонарь" интуиции, следовательно, и феноменологическую редукцию в ее классическом понимании.
Здесь явно прослеживается противоречие с наукой. Для Декарта – одного из родоначальников рациональной науки – интуиция была понятием ясного и внимательного ума, настолько простого и отчетливого, что не оставляла никакого сомнения в том, что мы мыслим (Декарт Р. "Избранные произведения", 1950.) . Возможно, что осознать сознание как непонятную парадоксальность, – слишком сложная задача, а освоить технику феноменологической редукции на основе чистого интуитивизма, находясь в рамках ясного сознания, нельзя в принципе. В таком случае, в интересах исследователей-феноменологов должны существовать феноменологические лаборатории, где интуиция исследователя очищалась бы от "шумов" естествознания, здравомыслия и языка для ничем не замутненного прояснения феноменов. Это потребует, скорей всего, неких медитационных техник, что дало повод позитивисту Р. Карнапу считать феноменологию "путем в мистику". Не получится ли так, что в рамках феноменологического подхода мы будем поверять сознательное бес(над)сознательным, понимая, однако, что все они взаимосвязаны и поэтому чистая, независимая от сознания редукция невозможна.
В связи с этим спорным остается вопрос и об уникальности феноменологических процедур редукции. Возможно, в этом плане не исчерпали своих возможностей традиционные методы логического позитивизма и лингвистической философии, психосемантические методы, используемые психологами и социологами (семантический дифференциал Осгуда, латентно-структурный анализ Лазарсфельда, факторный анализ, контент-анализ и др.). Наконец, обратим внимание на неокончательность любой феноменологической редукции, т.е. неокончательность прояснения смысла феноменов.

Информационные основания цельного сознания

И тем не менее из проведенного анализа следует: субъективное сознание редуцируется к феноменам информационной природы. Поэтому ассоциируем сознание с идеально-информационной субстанцией.

Мы попытались проанализировать сознание, разложив его на феномены-структуры и феномены-акты информационного содержания. Но цельное, нередуцированное сознание цементируется и существует благодаря присущим ему синтезирующим механизмам и структурам. Такие механизмы и структуры известны (Блум Ф., Лейзерсон А., Хофстедтер Л. "Мозг, разум и поведение", 1988; Дубровский Д.И. "Управление, информация, интеллект", 1976.) . Это, прежде всего, интеллект (Лат. intellego – замечать, понимать, подразумевать; intellectus – разумение, познание.) и память – информационные основания цельного сознания, его базис. Память имеет дело, в основном, с психофизическими феноменами-структурами, а интеллект преимущественно с психологическими феноменами-актами. Но, повторяем, интеллект, память и прочие не совсем изученные феномены сознания действуют всегда совместно: "Все сливается в едином психическом акте – и разновидности памяти, и восприятие, и мышление, и ваши навыки, и ваши вкусы, пристрастия и "установки" – весь комплекс черт вашей личности (Ломов Б.Ф. "Человек и автоматы", 1984.)" .

Интеллект

Традиционно естественный интеллект приписывается только человеку. Но это можно делать лишь с известной осторожностью, если считаться с исследованиями этологов и зоопсихологов . Сложное поведение животных, птиц, рептилий, рыб, насекомых не может быть объяснено одними только рефлексами.

Признаки естественного интеллекта, как нам представляется, следующие:
  • способность решать неформализуемые или плохо формализуемые задачи (например, принятие разумных решений экзистенциального плана);
  • способность обучаться эффективному решению новых задач (например, благодаря любознательности или вынужденно по обстоятельствам);
  • способность генерировать информацию (не передавать, не воспроизводить чужую информацию, а творить свою, создавать новую);
  • способность психологически адаптироваться к среде в широком диапазоне условий;
  • способность классифицировать явления, события, ситуации, объекты;
  • способность к анализу (дедукции) и синтезу (индукции);
  • чувство юмора.
Согласимся, что в той или иной мере эти признаки проявляются в поведении (и общении) не только человека – обратим внимание хотя бы на домашних животных, ворон, крыс, пчел и т.д. С большой вероятностью можно считать, что интеллект – общее свойство биологических систем. У каждой такой системы интеллект присутствует в большей или меньшей степени в зависимости от степени развития того органа, который мы называем мозгом. Если в биологических системах естественный интеллект – это великий дар генетики и жизни, то искусственный интеллект машин в настоящее время имеет право на существование лишь постольку, поскольку естественный интеллект людей делегировал машинам свои алгоритмы. Искусственный интеллект упомянут здесь не случайно. Познавая имеющиеся наработки искусственного интеллекта, мы можем лучше понять естественный интеллект. Ведь естественный, первоприродный интеллект недопустимо "препарировать" так, как это позволительно с искусственным интеллектом.
Принципиально важные различия двух известных типов интеллекта:
  1. естественный интеллект обладает "алгоритмом понимания", а у искусственного интеллекта его пока нет;
  2. естественный интеллект, хоть и пользуется рассудком, но способен и на внешне безрассудные поступки, которые в конечном итоге оказываются разумными (Например, безрассудная любовь, безумство храбрых и "еретиков" (в науке, теологии, политике, искусстве). ) , а искусственный интеллект как продукт логики (формальной и математической) способен в лучшем случае только на рассудочное, алгоритмическое "мышление";
  3. мозг как дискретно-аналоговый и в пределе континуальный носитель естественного интеллекта, хоть и конечен по своему объему, обладает стремящимся к бесконечности множеством состояний, многие из которых неподконтрольны, а количество состояний искусственного интеллекта поддается обозрению, поскольку его конечные аппаратно-программные носители генетически дискретны и подконтрольны создателю-человеку;
  4. естественный интеллект свободен, над ним никто и ничто не властны (даже если его носитель пребывает в неблагоприятных условиях), а искусственный интеллект пока находится в "рабском" положении, и предстоит длительная эволюция, прежде чем он, возможно, станет "свободным";
  5. естественная система способна к самоотображению, в том числе в собственном тезаурусе, интеллекте и сознании, а для машины полноценное самоотображение в базе знаний и искусственном интеллекте пока проблематично.
Если генетически в биосистеме возник мозг как потенциальный носитель ее тезауруса и интеллекта, то в процессе информационного метаболизма самообучающийся мозг работает как любой усилитель – увеличивает эффект от входа к выходу (в нашем случае речь должна идти о количественно-качественном эффекте). Количество информации, полученное от генов, при самообучении обычно дополняется значительно бoльшим количеством информации от среды. Увеличенное количество трансформируется обычно в улучшенное качество – происходит прогрессивный скачок интеллекта, который усиливается по сравнению с генетически унаследованным уровнем (коэффициент усиления больше единицы). Если же среда неинформативна, коэффициент усиления интеллекта близок к единице, т.е. выход усилителя примерно равен интеллектуальному входу. Интеллект в этом случае определяется только генным набором системы. Таким образом, в биологии существует многократно апробированный механизм усиления интеллекта, когда один естественный регулятор (геном) создает другой естественный регулятор (мозг), способный к самообучению в среде обитания и, как следствие, усиливающий свой интеллект относительно исходного состояния, которое определяется геномом.
Пример 1. Если человек как естественный регулятор создает компьютер как искусственный регулятор, закладывает в него свои знания и программу самообучения, нет оснований утверждать, что компьютер не сможет усилить свой исходный "интеллект" до уровня, сравнимого с интеллектом своего генетического создателя – человека – или даже превосходящего уровень человеческого интеллекта. Вопрос лишь в качестве программы самообучения и в информативности обучающей среды. Принципиальных теоретических ограничений нет, за исключением разве что конечномерности пространственно-временных параметров материальных систем искусственного интеллекта. В связи с этим современные способности компьютерных систем искусственного интеллекта к самообучению наверняка не предел.
Пример 2. Перечень операций, необходимых в реализации алгоритмов самообучения, включает в себя инструкции, поддающиеся программированию, а именно: запомнить (в программировании – записать в файл, динамический список, массив переменных, термов, фреймов и т.п.), выбрать данные (читать из файла, кластера, множества, списка, массива, одной переменной), условный переход (алгоритм выбора "если…то…иначе.."), забыть (стереть файл, список и пр.), установить сходство (сравнить), повторить стимул (алгоритм повторения – цикл (Рейтман У. "Познание и мышление", 1968.)) .
Пример 3. Современная информационная экспертная система (ЭС), помогающая человеку советами в принятии решений, поддерживает среди прочих функцию объяснения (прозрачности) советов, которые ЭС вырабатывает в условиях априорной неопределенности, в том числе неопределенности, обусловленной неполной и неточной информацией. В зависимости от уровня неопределенности вырабатываются категорические или мягкие советы и эвристические оценки, разные по степени доверия. Для этого в ЭС используется язык советов, оперирующий с базой знаний и целью решения. Соответственно, в языке советов используется так называемое целевое программирование, базирующееся на процедурах-целях "схватить", "освободить", "избавиться", "переместить", "отпустить" и т.п.
Приведенные примеры (плюс доказательство теорем, интеллектуальные игры, роботы и т.п.) могут создать ложное впечатление о разумности искусственного интеллекта. Но повторяем: подобный "разум" ограничивается только логикой, ведь даже название одного из популярных языков целевого программирования "Пролог" означает "программирование в логике". В существующем виде искусственный интеллект применим в алгоритмах логического вывода, и не более того. Хороши бы мы были (вместе со своим разумом), если бы пользовались только логикой – без любви, сострадания, веры, надежды, вдохновения, радости, горя – в общем, без чувств!
Бесстрастность машинного интеллекта, как и "машинизированного" логикой и рассудком человеческого интеллекта, опасна. Для человеческого сознания и разума одного рассудка явно мало и до естественного интеллекта далеко, в частности, если вести речь о творчестве и чувстве юмора, без которых об интеллекте говорить не пристало. Естественный интеллект фундирует наше сознание не только холодной логикой рассудка, но и горячими страстями чувства. Только сочетание рассудка и чувства делает наше сознание подлинно человеческим. С позиций нейрофизиологии и кибернетики это означает объединение в сознании информационных потоков от левого (логико-рассудочного) и правого (образно-эмоционального) полушарий мозга.

Память

В информатике и кибернетике под памятью понимается прагматическая "способность сохранять результаты прежних действий для использования в будущем" (Н. Винер). Другая точка зрения: "понятие памяти гораздо глубже: оно тесно связано с проблемой времени и с феноменом необратимости процессов, протекающих в нашем мире" (Н.Н. Моисеев). Иными словами, память по Моисееву – атрибут природы, что согласуется с нашей концепцией памяти (см. темы "Понятие информации как философская проблема" , "Физика информации"). Понимаемая в столь широком смысле память может быть одинаково приписана камню со следами ледника или динозавра, генному набору растений и животных, мозгу и запоминающим устройствам компьютера, процессам адаптации систем и переходным процессам в электрических цепях. Но все это разные виды памяти, не все из них могут участвовать в работе сознания. Так, применительно к физическим системам неживой природы понятие памяти без специальных оговорок столь же спорно, как и понятие внешней информации – здесь можно обойтись и без этих понятий, используя физические и химические законы. Генетическая память возникла, скорей всего, с появлением биологических систем, жизнь которых, в отличие от практически "бессмертных" физических систем, была конечной.

Для сохранения и развития жизни остро потребовался механизм хранения и передачи наследственной информации. И он был создан (кем/чем? – можно только предполагать) в виде генетического кода и механизма его наследования, в том числе, через память. Поразительное изобретение!
С памятью часто отождествляют тезаурус, в котором хранятся знания. Но тезаурус не тождественен памяти. Память – более широкое понятие, включающее помимо тезауруса как базы знаний еще и другие "базы".
Обратим внимание на процессуальность тезауруса, как и памяти в целом. Ведь накопленные (хранимые) знания – это не музейные экспонаты или вещи на складе. Знания – активный мыслительный процесс движения, запоминания, забывания, поиска, проверки, сопоставления, изменения – процесс, сопутствующий процессу познания. Оба процесса жестко (детерминированно) взаимосвязаны и не прекращаются даже при кажущемся достижении знания. Можно считать их единым процессом под общепринятым названием "познание". В этот процесс вовлечены входные данные (внешняя информация), из которых извлекается ценная информация и, наконец, знания, помещаемые в тезаурус. В тезаурусе хранятся структурные и функциональные образы системы-владельца, априорные и вызванные внешними воздействиями образы среды. Иными словами, тезаурус содержит знания и информационные модели системы-владельца (как ее самоотображение) и среды (как отображение складывающейся ситуации). Содержимое тезауруса – полезная внутренняя информация, определяющая способность системы распознавать ситуацию и управлять собой. Отношение тезауруса и мозга аналогично отношению энергоресурса и энергоустановки (Энергоустановка – материальный носитель энергоресурса подобно мозгу – материальному носителю тезауруса.).
Известно, что нормальный мозг хранит в памяти намного больше информации, чем нужно его владельцу. Человек осознанно использует лишь несколько процентов своей долговременной памяти. Согласно опыту преподавания новый материал осознанно усваивается учащимися при традиционных способах обучения не более чем наполовину. Основная доля информации воспринимается нами неосознанно, и, чтобы ее использовать, нужна соответствующая подпрограмма в рамках программы самообучения. В программе самообучения мозга, судя по всему, такая подпрограмма (если она есть) недостаточно эффективна, ибо следы памяти (энграммы) разбросаны по всему мозгу, а не только по корковой ткани, и многократно дублируются, что, возможно, создает трудности для нейронной сети. В результате совокупный КПД естественной программы самообучения недопустимо низок, чтобы считать ее качественной, но разуму приходится мириться с ситуацией: "Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум" (Ф. де Ларошфуко).
Память хранит воспринятую (осознанно или неосознанно) информацию. Осознанное восприятие новой информации в процессе самообучения требует больших энергетических затрат и сопровождается значительной информационной диссипацией (рассеянием). При таком самообучении энергетическое ограничение наступает достаточно быстро, коэффициент усиления интеллекта сравнительно невысок. В свою очередь, неосознанное восприятие информации требует значительно меньших энергетических затрат, т.к. бессознательное есть категория преимущественно психологическая, полевая, из области "тонкого информационного мира". Если научиться в полной мере использовать неосознанные данные и знания информационно-полевой природы, эффективность самообучения, как нам представляется, может существенно возрасти, т.к. в этом случае коэффициент усиления интеллекта должен превысить значения, потенциально достижимые при традиционном информационно-энергетическом самообучении.
Приведенные примеры лишний раз свидетельствуют в пользу интегрального исследования процессов самоорганизации и самообучения мозга. Целостность совокупного процесса следует понимать не в смысле "стыковки" во времени двух частных независимых подпроцессов, а как их взаимопроникновение ("диффузию"), взаимовлияние, взаимостимулирование, не создающее внутреннего противоречия. Самоорганизация и самообучение протекают на фоне друг друга, интенсифицируя информационный обмен сознания со средой и работу памяти.
Генетическая память имеет весьма отдаленное отношение к самообучению мозга, примерно такое же, как механизм наследования имущества к умению создавать и приумножать последнее собственными руками. Г. Саймон заметил: "…человек, рассматриваемый как поведенческая система, весьма прост. Кажущаяся сложность его поведения во времени в основном отражает сложность окружающей его среды"; "…чтобы предсказывать это поведение, нужно лишь самое приближенное знание системы переработки информации человеком (Саймон Г. "Науки об искусственном", 1972.)" . Можно не соглашаться с мнением известного специалиста в области искусственного интеллекта, но "что-то в этом есть". Во всяком случае, даже высшие эволюционные формы в виде тезауруса, знаний, разума, сознания, мышления, творчества появились, конечно же, не столько из генетического знания, сколько в результате длительных процессов самоорганизации и самообучения, которые немыслимы вне среды обитания и непосредственно или опосредованно связаны с этой средой. И даже самые изощренные формы поведения человека, обусловленные его сознанием и мышлением, уходят своими корнями в настоящее или прошлое взаимодействие со средой, в которой человек и развился как высокоорганизованная биологическая система. Скрытая простота систем в понимании Саймона соседствует со сложностью среды, вызывающей внешнюю сложность поведения систем. Так, сложность пути муравья объясняется, скорее, не сложностью его мышления, а сложностью преодолеваемого им рельефа. В отличие от бихевиористов (Бихевиоризм (от англ. behaviour – поведение) – психологическое учение, считающее предметом психологии поведение.) , Саймон не замыкается на наблюдаемых поведенческих актах, но обращается и к ненаблюдаемому сознанию, подчеркивая, что наши знания и поведение "говорят лишь о том, чему научились люди, развиваясь в определенной социальной среде".
Самообучение обычно связывают с высшей, негенетической формой памяти, которую, в свою очередь, принято разделять на процедурную (деятельностную) и декларативную (интеллектуальную). Процедурная память способствует приобретению навыков, умений и знаний того, как нужно действовать в аналогичных ситуациях. Декларативная память позволяет формулировать понятия и суждения, оценивать прошлый опыт и текущую ситуацию, прогнозировать ситуацию и принимать решения. Генетическая и негенетическая формы памяти взаимосвязаны. Негенетическая память возникла из генетической как необходимость самоорганизации биологических систем. Только что вылупившиеся утята умеют плавать, как и щенки большинства пород, бабочка (только-только из куколки) летает, да так, что траектория ее полета оптимальна с точки зрения защиты от возможных врагов, коты выясняют отношения между собой и с кошками, нигде не учась языку и правилам кошачьего этикета, и все от рождения умеют открывать рот, требуя хлеба и зрелищ (не отсюда ли извечное "Дай!", адепты которого, по-видимому, дальше генетической памяти не продвинулись в своем развитии?). Но на определенном этапе самоорганизации биосистем генетической памяти оказалось недостаточно для выживания и развития популяций. Возникла процедурная, а следом и декларативная формы памяти (Далее рассматривается декларативная память, многие особенности которой присущи и более простой процедурной памяти.).
Считается, что декларативная память функционирует по ассоциативному алгоритму и имеет сотово-иерархическую списковую структуру (Блум Ф., Лейзерсон А., Хофстедтер Л. "Мозг, разум и поведение", 1988. ) . Ассоциативность памяти базируется на сотовой связи представлений, которая, безусловно, может быть значительно сложнее, чем у чеховского персонажа из "Лошадиной фамилии". Так, понятие "функция" может ассоциироваться с совершенно разными представлениями в математике, программировании, физиологии, бизнесе, политике. Даже в одной области знаний это понятие может вызвать разные ассоциации. В программировании есть функции стандартные и пользовательские, внешние и внутренние, встроенные и библиотечные, с параметрами и без параметров, рекурсивные и простые и т.д. В зависимости от контекста понятия изменяется включенность дескриптора как ключевого мысленного представления, ответственного в декларативной памяти за это понятие, в ту или иную ассоциацию, и понятие используется разными областями памяти по-разному.
Сотово-иерархическая и многосвязная структуры и отношения во многом объясняют живучесть памяти и хранимого ею знания (по аналогии с живучестью и прочностью сотовой структуры пчелиного улья). При списковой структуре сотовой декларативной памяти синаптические связи между нейронами реализуются, скорей всего, так же, как и между абонентами в искусственных телекоммуникациях – адресно. При этом сотовый принцип связи нейронов удачно решает проблему экономии памяти, т.к. одни и те же нейроны могут использоваться в разных контурах нервной системы, что позволяет реализовать ассоциативное мышление. Связанность контуров сети способствует дублированию путей поиска следов памяти и восстановлению забытой информации. Сам факт существования ассоциативного механизма памяти подтверждает это. Отметим также, что развитие нервной системы с одной стороны, памяти и интеллекта с другой стороны – не последовательные, а параллельные взаимозависимые процессы, сущность которых до настоящего времени не совсем ясна. Иерархии ("математические деревья") реализуются в классификационных схемах человеческого знания во всех без исключения областях деятельности, будь то структура власти, классификация членистоногих или план войсковой операции. И это, скорей всего, не случайно. Приверженность сознания людей подобной классификации соответствует внутренней иерархичности памяти и интеллекта.
Ассоциативный алгоритм самообучения запускается дескриптором, имеющимся в информационном блоке хотя бы одного элемента структуры декларативной памяти. Далее по адресным связям между элементами воспроизводятся подструктуры, необходимые для данного конкретного акта самообучения. При этом большое значение приобретает правильная адресация подструктур. Стоит потеряться одному адресу, как иерархия и соответствующая ассоциация разрываются или искажаются, а знание становится поверхностным, неполноценным, отрывочным, поэтому реальная декларативная память имеет мощное дублирование и взаимопересечение подструктур. Достоинство адресных структур (например, ячеек оперативной памяти компьютера, динамических списков в программировании) с точки зрения самообучения – в скорости доступа к ним и простоте их редактирования (вставки, замены, удаления, дополнения, сортировки). Для этого не требуются физические перестановка и сдвиг информационных блоков памяти (как при работе с массивами), достаточно произвести переадресацию небольшого числа элементов списка, не затрагивая остальных. Энергетически переадресация ячеек памяти всегда экономнее, чем перекачка информации между ними.
Экономия памяти важна также с учетом свойственных ей ограничений. Ведь любое проявление бытия ограничено по координатам пространства-времени, и память – не исключение, она тоже имеет ограничения по объему, производительности и т.д. В частности, ограничения человеческой памяти составили важный и сложный предмет исследования психологов, нейрофизиологов, кибернетиков. Основные ограничения, выявленные ими:
  1. кратковременная (оперативная) память человека может одновременно хранить не более семи (±2) элементарных информационных блоков;
  2. перенос информационного блока из кратковременной в долговременную память требует не менее пяти секунд;
  3. информационный блок должен содержать не более трех-четырех элементов (полей, тегов, фреймов и т.п.);
  4. емкость долговременной памяти имеет величину порядка 1 гигабайта;
  5. скорость распространения электрохимических сигналов в нервных волокнах не превышает 150 м/с.

Из-за этих ограничений человек, прежде чем запомнить в кратковременной памяти большой объем входной обучающей информации, пытается перекодировать ее в меньшее число блоков – примерно 7 ("телефонная память"), используя для этого связность символов, текстов и чисел, мнемонические правила, ассоциации.

Приведенными ограничениями памяти можно объяснить, почему не все обучаемые способны воспринять и усвоить даже небольшие порции информации. Основные затраты времени обучаемого уходят на освобождение места в кратковременной памяти для вновь поступающих данных (извне и из долговременной памяти), а также для хранения промежуточных результатов мышления. Человек вынужден находить место для текущих данных путем освобождения занятых ячеек кратковременной памяти с пересылкой содержания последних в долговременную память (после принятия решения, что сохранить, а что забыть). А это требует значительного времени, т.к. скорость передачи между соответствующими областями мозга ограничена. Из-за приведенных ограничений люди не всегда способны выбрать правильную стратегию поиска и познания, решать комбинаторные и многофакторные задачи, адекватно реагировать на сложные ситуации в быстро изменяющейся многофакторной среде.
Таким образом, в основе многих сложностей и особенностей нашего сознания лежат, на поверку, немногочисленные и довольно простые ограничения декларативной памяти. Разница между естественной и искусственной формами памяти лишь в значениях верхних пределов пространственно-временных параметров памяти и в ее организации. Системы искусственного интеллекта с более емкой (по сравнению с человеком) оперативной и долговременной памятью, более высокой внутренней скоростью обмена данными имеют преимущество перед людьми в решении нетворческих задач, переборе вариантов решений, управлении технологическими процессами и объектами в реальном масштабе времени и др. Человек выигрывает (пока!) за счет более мощной организации своей ассоциативной памяти в решении творческих, некорректных и плохо формализуемых задач, в самообучении и принятии решений при неполных и противоречивых данных, в задачах классификации и распознавания образов. Если бы еще человек, подобно машине, не уставал физически и психологически!

О массовом сознании

Одним из первых зафиксировал возникновение феномена "массового сознания" в социуме испанский философ Х. Ортега-и-Гассет в работе "Восстание масс". У Ортеги "масса" отождествляется с толпой, представители которой социально безответственны и находят смысл существования в достижении полной идентичности с себе подобными, т.е. в слиянии с толпой, в превращении личности в "человека массы". С понятием массового сознания синонимичны понятия "социального сознания", "коллективного сознания". В данном контексте массовое сознание не есть "равнодействующая" субъективных сознаний индивидов как некий результирующий однонаправленный вектор разнонаправленных индивидуальных векторов сознания. Нет, однонаправленное массовое сознание есть самоорганизующийся менталитет толпы, аналогичный природным коллективным инстинктам популяций (косяков рыб, полчищ насекомых, птичьих стай, стад животных). Массовое сознание ищет простые и быстрые решения сложных проблем, легко подвергается манипулированию со стороны вожаков, навязывает свои псевдоценности всему социуму, преследует инакомыслящих, склонно к авторитаризму и тоталитаризму. Поэтому полагаем массовое сознание опасным – "сие не здраво", ибо разумение субъективного сознания толпа трансформирует в недоразумение или, вернее,безумие массового сознания. Полагаем, кроме "массового сознания" есть и другие примеры деструктивной самоорганизации людей.

В то же время на уровне информационных оснований сознания представляются продуктивными понятия "коллективная память", "коллективный тезаурус" (распределенная база знаний). Например, у людей всегда существовали и существуют сотово-иерархические и многосвязные структуры коллективной памяти и коллективных тезаурусов и отношения между ними в виде непосредственных контактов, книг, радио, TV, электронных коммуникаций, биополей, информационного поля и т.д. Интернет по праву считается распределенной базой знаний (о знании "Знание как высшая форма информации" ). Наличие коллективных знаний у представителей фауны не вызывает серьезных возражений. Существуют экспериментальные подтверждения информационного обмена между растениями; значит, у них, по-видимому, тоже есть распределенная база знаний.

Нельзя не упомянуть и концепцию К. Юнга об архетипах – носителях "коллективного бессознательного", которые согласно Юнгу питают сознание продуктами мифотворчества древних эзотерических систем.

Полагаем, именно благодаря сотово-иерархической структуре коллективная память (впрочем, и индивидуальная тоже) столь живуча, как живуча, прочна сотовая структура в пчелином улье. Отказ (уничтожение, забвение) отдельных носителей и подструктур не приводит к исчезновению знания, поддерживаемого оставшимися носителями и подструктурами. В этом мудрость самоорганизации памяти и интеллекта. Коллективная память и ее тезаурус, хранящий знание поколений, которое приумножается каждым из них, – особо ценное достояние популяции. Не беречь это достояние, не пополнять за счет коллективного самообучения, не поощрять труд его хранителей и созидателей равноценно самоубийству популяции. Не этим ли объясняется священный запрет "Не убий!", возникший на заре становления человеческого разума.

Вау!! 😲 Ты еще не читал? Это зря!

Выводы из данной статьи про сознание и информация указывают на необходимость использования современных методов для оптимизации любых систем. Надеюсь, что теперь ты понял что такое сознание и информация и для чего все это нужно, а если не понял, или есть замечания, то не стесняйся, пиши или спрашивай в комментариях, с удовольствием отвечу. Для того чтобы глубже понять настоятельно рекомендую изучить всю информацию из категории Философия

создано: 2016-05-05
обновлено: 2021-12-24
132434



Рейтиг 9 of 10. count vote: 2
Вы довольны ?:


Найди готовое или заработай

С нашими удобными сервисами без комиссии*

Как это работает? | Узнать цену?

Найти исполнителя
$0 / весь год.
  • У вас есть задание, но нет времени его делать
  • Вы хотите найти профессионала для выплнения задания
  • Возможно примерение функции гаранта на сделку
  • Приорететная поддержка
  • идеально подходит для студентов, у которых нет времени для решения заданий
Готовое решение
$0 / весь год.
  • Вы можите продать(исполнителем) или купить(заказчиком) готовое решение
  • Вам предоставят готовое решение
  • Будет предоставлено в минимальные сроки т.к. задание уже готовое
  • Вы получите базовую гарантию 8 дней
  • Вы можете заработать на материалах
  • подходит как для студентов так и для преподавателей
Я исполнитель
$0 / весь год.
  • Вы профессионал своего дела
  • У вас есть опыт и желание зарабатывать
  • Вы хотите помочь в решении задач или написании работ
  • Возможно примерение функции гаранта на сделку
  • подходит для опытных студентов так и для преподавателей



Комментарии


Оставить комментарий
Если у вас есть какое-либо предложение, идея, благодарность или комментарий, не стесняйтесь писать. Мы очень ценим отзывы и рады услышать ваше мнение.
To reply

Философия

Термины: Философия